1. Жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением, депортация гражданского населения, разграбление национального имущества на оккупированной территории, применение в вооруженном конфликте средств и методов, запрещенных международным договором Российской Федерации, — наказываются лишением свободы на срок до двадцати лет.
2. Применение оружия массового поражения, запрещенного международным договором Российской Федерации, — наказывается лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет.
Какие методы и средства ведения войны запрещены в РФ
Международное гуманитарное право закрепляет сохранение определенного перечня прав и свобод человека в период вооруженного конфликта. Запрещено нарушать права, перечисленные в статьях 20, 21, 23, 28, 34, 40 Конституции РФ. Остальные же могут ущемляться во время военных действий.
Во избежание трагедий Россия, как многие другие страны, придерживается правил, установленных в Женевских конвенциях о защите жертв войны 1949 г., дополнительных протоколах к ним 1977 г. и др. В них описаны методы и средства войны, которые запрещены. К первым относятся:
- предательское убийство или ранение лиц, принадлежащих войскам неприятеля;
- применение пыток с целью получения сведений о противнике;
- убийство парламентера и сопровождающих его лиц;
- нападения на санитарные объекты, лиц, сдавшихся в плен, покинувших терпящий бедствие самолет или другой летательный аппарат (кроме десантников);
- геноцид, апартеид, а также террор в отношении гражданского населения и др.
К перечню запрещенных средств относятся:
- пули, легко разворачивающиеся или сплющивающиеся в теле человека, как специально произведенные, так и приспособленные к такому воздействию впоследствии;
- яды или отравленные боевые патроны;
- удушливые, ядовитые и другие подобные газы;
- бактериологическое (биологическое) и токсическое оружие;
- противопехотные мины, которые не обнаруживаются с помощью общедоступных миноискателей и т. д.
Статья 356 УК РФ. Применение запрещенных средств и методов ведения войны
1. Потерпевшими являются военнопленные и гражданское население; предметом преступления — «национальное имущество», под которым следует понимать материальные ценности государства, организаций и частных лиц на оккупированной территории.
2. Объективная сторона преступления выражается в ряде альтернативных деяний:
- 1) жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением. Женевской конвенцией об обращении с военнопленными (1949 г.) <1> запрещены преднамеренное убийство, пытки, включая биологические эксперименты, преднамеренное причинение тяжелых страданий или серьезного увечья, нанесение ущерба здоровью, принуждение служить в вооруженных силах неприятельской державы или лишение прав на беспристрастное и нормальное судопроизводство, предусмотренное Конвенцией.
- Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны (1949 г.) <1> к перечисленному добавляет незаконные перемещение или арест, взятие заложников;
- 2) депортацию гражданского населения. Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны признает противозаконными совершаемые по любым мотивам угон и депортацию гражданского населения с оккупированной территории на территорию оккупирующей державы или другого государства;
- 3) разграбление национального имущества на оккупированной территории. IV Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны (1907 г.) <1> воспрещает истреблять или захватывать неприятельскую собственность, если это не вызывается военной необходимостью, отдавать на разграбление город или местность, даже взятые приступом.
- Женевская конвенция об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море (1949 г.) <1>, и Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны (1949 г.) объявляют преступными проводимое в большом масштабе присвоение имущества соответствующих лиц, не вызываемое военной необходимостью;
- 4) применение в вооруженном конфликте средств и методов, запрещенных международным договором РФ. Дополнительным протоколом к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающимся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I от 8 июня 1977 г.) <1>, запрещено применять оружие, снаряды, вещества и методы ведения военных действий, способные причинить излишние повреждения или излишние страдания, а также средства и методы, которые имеют своей целью причинить или, как можно ожидать, причинят обширный, долговременный и серьезный ущерб природной среде.
Запрещены такие методы ведения войны, как:
- вероломство (симулирование намерения вести переговоры под флагом перемирия, симулирование капитуляции, выхода из строя вследствие ранений или болезни, обладания статусом гражданского лица или некомбатанта и др.);
- приказ не оставлять никого в живых;
- использование не по назначению отличительных знаков медицинской службы, гражданской службы, отличительных знаков культурных ценностей, знаков установок и сооружений, содержащих опасные объекты, белого флага парламентера.
3. Вооруженный конфликт как признак рассматриваемого преступления предполагает любые вооруженные действия, в том числе военные, насильственные.
4. Преступление считается оконченным с момента совершения любого из перечисленных деяний.
5. Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом.
6. Субъект преступления — лицо, достигшее возраста 16 лет.
7. Квалифицирующим признаком (ч. 2 ст. 356 УК) является применение оружия массового поражения, запрещенного международным договором РФ. Понятие такого оружия дано в комментарии к ст. 355 УК.
Краткое содержание ст. 356 УК РФ с комментариями
Рассматриваемая статья, согласно части первой, предусматривает наказание для лиц, которые:
- жестоко обходились с военнопленными и простыми гражданами;
- депортировали мирное население с его родины;
- присвоили имущество оккупированной нации;
- применяли в военное время запрещенные международным договором Российской Федерации методы и средства.
Вторая часть ст. 356 определяет меру наказания для тех, кто воспользовался оружием массового поражения, также запрещенного международным договором Российской Федерации.
Комментарии к настоящей норме раскрывают некоторые термины, употребленные в содержании, степень общественной опасности правонарушения, его состав, объективную и субъективную сторону.
В чем заключается состав нарушения
Каждая из частей рассматриваемой статьи посвящена отдельному составу правонарушения.
Опасность деяний состоит в том, что несоблюдение норм международного права приводит к нарушению свобод людей, приумножению жертв, разрушению жилищ, культурных достояний и достижений цивилизации в целом.
Правонарушение имеет место с того момента, как только агрессор совершит одно из действий, образующих объективную сторону преступного деяния. Наступление неблагоприятных результатов в таком случае не играет главной роли. Так, согласно части второй изучаемой статьи последствия от использования оружия массового поражения выносятся за рамки состава преступления, поэтому при квалификации учитывается сам факт его применения.
Объективная сторона
Согласно первой части ст. 356 УК РФ субъективная сторона заключается в несоблюдении правил международного договора РФ, Гаагских конвенций 1899 и 1907 гг. и ряда иных международных договоров, а также в неприемлемом обращении с пленниками, местным населением, оказавшемся в военное время на оккупированной территории, воровстве национального имущества. Сюда же относится применение оружия и снарядов, которые могут причинить травмы и боль людям, навредить окружающей среде.
Во второй части рассматриваемой статьи состав правонарушения предполагает использование оружия массового поражения, которое запрещено международным договором РФ.
Объектом вышеперечисленных неправомерных действий становятся доверительные отношения между людьми, в которых должны соблюдаться обязательства по ведению войны на основе уважения человеческой личности.
Справка. Дополнительный объект — здоровье и жизнь человека, культурное наследие, собственность и сохранность природы.
Субъективная сторона
В обоих составах правонарушения необходимо выявление у преступника злого умысла.
Субъектом применения запрещенных средств и методов ведения войны может быть вменяемый человек старше 16 лет, принимающий участие в боевых действиях. Обычно это военнослужащие, должностные лица органов военного управления, командиры воинских подразделений и соединений.
Доказательная часть: основные проблемы, которые возникают
Специалисты относят статью 356 УК РФ к военным правонарушениям, однако она не включена в их состав. И это не единственная ее проблема. При квалификации действий по этой статье можно столкнуться с некоторыми сложностями.
Как вы уже знаете, состав нарушения по первой части заключается в совершении запрещенных правилами международного договора (и иными нормами) противоправных действий. Вторая часть устанавливает наказание за использование оружия массового уничтожения.
Некоторые специалисты заявляют, что вторая часть ст. 356 выступает квалифицированным видом первой части (отягчающим обстоятельством). Однако их мнение подвергается критике.
Чтобы приписать отягчающее обстоятельство, следует обнаружить основной состав. То есть чтобы инкриминировать преступнику использование опасного оружия, следствие должно выявить наличие одного из деяний, перечисленных в части первой настоящей статьи. И если оружие массового поражения было применено без их совершения, признаки состава правонарушения будут отсутствовать.
Поэтому юристы склоняются к тому, что в рассматриваемой статье содержатся два не связанных друг с другом правонарушения. И одновременное совершение деяний, предусмотренных первой и второй частями, должны квалифицироваться в совокупности.
Это интересно:
Ответственность за нарушение правил обращения с оружием по статье 349 УК РФ.
Какую ответственность несут организаторы и участники вооруженного мятежа в России.
Общие положения
Как уже было анонсировано выше, международное сообщество ( в его подавляющем численном большинстве) выработало множество нормативно-правовых документов, которые определяют права и свободы всех участников военного процесса, а также устанавливают недопустимость определённых обстоятельств и действий. Таких документов существует огромное количество, а к числу наиболее важных и масштабных относятся следующие пакты и договора:
- «Женевские конвенции»;
- «Гаагские конвенции и декларации»;
- Ряд международных соглашений и договоров Российской Федерации;
- Уголовный Кодекс РФ.
Если вкратце рассматривать основополагающие принципы, установленные положениями данных документов, то можно выделить следующие виды (методы), относящиеся к рассматриваемой теме, а именно:
- Фактическое нарушение мира и норм прав и свобод человека;
- Причинение страданий и боли людям и окружающей среде, которые не продиктованы необходимостью ведения боевых действий;
- Умышленно и целенаправленное увеличения численности жертв среди военного состава обороняющейся стороны и/или гражданского населения;
- Уничтожение культурного, народного и научного наследия.
Исходя из приведённого образуются и объекты рассматриваемого преступления к которым относятся:
- жизнь и здоровья человека;
- отношение к правам собственности;
- отношение к экологии и культуре;
- отношение к инфраструктуре и экономики.
Квалифицирующие признаки
Под проявлением жестокости к пленникам понимаются любые недопустимые действия, обозначенные в конвенциях международного права (например, пытки, преднамеренное убийство, присвоение чужого имущества в крупных масштабах и т. д.).
Пленниками признаются лица, относящиеся к следующим категориям:
- Личный состав вооруженных сил, участвующих в войне, личный состав ополчения и добровольческих отрядов, входящих в состав этих вооруженных сил.
- Военнослужащие иных ополчений и добровольческих отрядов, включая личный состав организованных движений сопротивления, принадлежащих участникам конфликта и действующих на их местности или за ее пределами. Указанные ополчения и добровольческие отряды должны отвечать следующим условиям: иметь руководителя, знак отличия, соблюдать в своих действиях законы и обычаи войны, открыто носить оружие.
Депортацию относят к одному из видов проявления жестокости. Она представляет собой отправку с захваченной территории местного населения на территорию оккупантов либо любого другого государства. Однако стоит отличать подобные действия от вынужденной депортации, которая выполняется для защиты жизни и здоровья граждан.
Кража национального достояния с захваченной местности состоит как в хищении, так и в его присвоении другими способами. Защите ценностей культуры выделяется особое место на международном уровне согласно Гаагской конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта от 14 мая 1954 г.
Первая и вторая часть статьи относятся к категории правонарушений особой тяжести.
Текст книги «Преступления против мира и безопасности человечества»
§ 2. Применение запрещенных средств и методов ведения войны
2.1 Общие положения о применении запрещенных средств и методов ведения войны
В национальном уголовном праве России ответственность за применение запрещенных средств и методов ведения войны установлена в ст. 356 УК РФ. Как говорилось ранее, введение данной нормы в уголовное законодательство нашей страны произошло под прямым воздействием международного уголовного права и в силу целого ряда международных договоров и соглашений, подписанных СССР и Россией.
Применение запрещенных методов и средств ведения войны (вооруженного конфликта) можно определить как использование любого метода или средства ведения вооруженного конфликта, запрещенного международным гуманитарным правом, преступность которого и ответственность за которое установлена в международном уголовном праве.
Перед непосредственным рассмотрением признаков объективной стороны изучаемого преступления, попытаемся ответить на два принципиальных вопроса:
1. Сколько составов преступлений содержится в ст. 356 УК РФ?
2. В какой мере национальное законодательство о применении запрещенных средств и методов ведения войны соответствует международному уголовному праву?
Статья 356 УК РФ содержит две части, в которых определен перечень деяний, составляющих объективную сторону данного преступления. В ч. 1 говорится о таких деяниях, как жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением, депортация гражданского населения, разграбление национального достояния на оккупированной территории, применение в вооруженном конфликте средств и методов, запрещенных международным договором России. Во второй части речь идет о преступности применения оружия массового поражения, запрещенного международным договором РФ.
Отметим – в литературе нередко встречается точка зрения о том, что состав, предусмотренный ч. 2 ст. 356 УК РФ, является квалифицированным видом применения запрещенных средств и методов ведения войны.[263]263
См., напр.: Курс уголовного права. Особенная часть. Т. 5 / Под ред. Г. Н. Борзенкова, В. С. Комиссарова. М., 2002. С. 375;
Николаева Ю. В.
Преступления против мира и безопасности человечества. М., 1999. С. 26.
[Закрыть]
Таким образом, предлагается считать применение оружия массового поражения отягчающим обстоятельством относительно деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 356 УК РФ.
Как известно, отягчающее (квалифицирующее) обстоятельство ужесточает ответственность субъекта применительно к совершению основного состава преступления. Однако в санкциях ч. 1 и 2 ст. 356 УК РФ верхний предел наказания одинаков и составляет 20 лет лишения свободы – следовательно, максимальные пределы ответственности за совершение любого из деяний, предусмотренных в обеих частях данной нормы, совпадают и не представляется возможным утверждать, что совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 356 УК РФ, наказывается строже, нежели совершение преступления, предусмотренного ч. 1 этой же статьи.
Но даже не это соображение главное.
Квалифицирующее обстоятельство относимо к основному составу – т. е. для его вменения необходимо, в нашем случае, установить наличие какого-либо из деяний, предусмотренных в ч. 1 ст. 356 УК РФ. И только после этого применение оружия массового поражения может повлиять на квалификацию содеянного. Если следовать этой логике, то, например, применение запрещенного оружия массового поражения как «квалифицирующее обстоятельство» может быть вменено при совершении, скажем, депортации гражданского населения или разграбления национального достояния на оккупированной территории. Если же применение запрещенного оружия массового поражения произошло само по себе, без исполнения любого деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 356 УК РФ, то оно как «квалифицирующее обстоятельство» не может быть вменено, так как не установлены необходимые признаки основного состава.
Абсурдность этого вывода очевидна. Совершение деяния, предусмотренного ч. 2 ст. 356 УК РФ, наказуемо изначально, также как и совершение любого из деяний, предусмотренных в ч. 1 ст. 356 УК РФ. Поэтому можно полагать, что в ст. 356 УК РФ содержатся два самостоятельных состава
преступления. Следовательно, совершение одним и тем же лицом деяний, предусмотренных в ч. 1 и 2 ст. 356 УК РФ, требует квалификации содеянного по совокупности.
Заметим также еще одно обстоятельство.
И в ч. 1, и в ч. 2 ст. 356 УК РФ речь идет о совершении субъектом каких-либо актов поведения, т. е. деяний. Буквальное толкование исследуемой нормы позволяет нам утверждать, что любое деяние, содержащееся в диспозиции ст. 356 УК РФ, является действием.
При этом для вменения состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 356 УК РФ, необходимо установить совершение хотя бы одного деяния (действия), что позволяет говорить об альтернативном
характере признаков объективной стороны данного преступления.
Отвечая на второй принципиальный вопрос (в какой мере национальное законодательство о применении запрещенных средств и методов ведения войны соответствует международному уголовному праву), необходимо отметить, что в международном уголовном праве содержится довольно обширный перечень применения запрещенных средств и методов ведения войны:
1. «Серьезные нарушения» Женевских конвенций, совершаемые в ходе вооруженных конфликтов международного характера, посягающие на лиц и имущество, защищаемые этими конвенциями.
2. «Другие серьезные нарушения законов и обычаев, применимых в международных вооруженных конфликтах в установленных рамках международного права».
3. «Серьезные нарушения» законов и обычаев, применимых в вооруженных конфликтах немеждународного характера.
4. «Другие серьезные нарушения» законов и обычаев, применимых в вооруженных конфликтах немеждународного характера в установленных рамках международного права.
В международном уголовном праве к военным преступлениям в целом отнесена довольно значительная группа деяний, из которых свыше сорока подпадают под «применение запрещенных средств и методов ведения войны». В УК РФ таких деяний всего лишь пять. Означает ли это, что национальное уголовное право не соответствует международному в плане регламентации ответственности за применение запрещенных средств и методов ведения войны?
Выше говорилось о том, что к военным преступлениям по международному уголовному праву причисляется большое количество деяний, совершаемых в период вооруженного конфликта и посягающих на обширный комплекс правоохраняемых интересов. Среди последних необходимо указать такие, как жизнь и здоровье, честь и достоинство, личная и сексуальная свобода, иные права человека.
Следовательно, основанием для выделения данных деяний как видов военных преступлений является юридическое признание указанных интересов дополнительными объектами охраны в период военных действий. Если же эти деяния совершены не в период и не в связи с вооруженным конфликтом, то речь может идти об общеуголовных преступлениях, которые не подпадают под определение военных по международному уголовному праву.
В УК РФ, как известно, вышеназванные интересы являются самостоятельными объектами охраны, отнесенными к правам человека. Тем не менее буквальное понимание ст. 356 УК РФ позволяет говорить о том, что права человека также являются дополнительным объектом применения запрещенных средств и методов ведения войны. Это тем более верно, что для национального закона такой фактор, как время и обстановка совершения преступлений против личности, не влияют на квалификацию содеянного, будучи факультативными признаками объективной стороны.
Подпадает ли любое преступное нарушение прав человека под действие ст. 356 УК РФ? Исходя из сопоставительного анализа пределов уголовной ответственности за «общеуголовные» преступления против личности можно утверждать, что в основной массе – да, кроме квалифицированного убийства, наказуемого более строго, нежели деяния, предусмотренные в ст. 356 УК РФ.
Таким образом, позволительно утверждать, что при квалификации применения запрещенных средств и методов ведения войны по УК РФ не требует дополнительной квалификации совершение любого «общеуголовного» преступления против личности, за исключением убийства при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Исходя из этого, можно сделать вывод, что УК РФ в целом соответствует положениям международного уголовного права в области регламентации ответственности за применение запрещенных средств и методов ведения войны.
2.2. Объективная сторона применения запрещенных средств и методов ведения войны
Жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением.
Законодатель прямо определяет круг потерпевших от «жестокого обращения», говоря о военнопленных и гражданском населении. Для правильного понимания юридического статуса названных категорий лиц необходимо обратиться к актам международного права.
Военнопленными,
по смыслу ст. 4 III Женевской конвенции, являются попавшие в ходе вооруженного международного конфликта во власть неприятеля лица, принадлежащие к одной из следующих категорий:
1. Личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте, а также личный состав ополчения и добровольческих отрядов, входящих в состав этих вооруженных сил.
2. Личный состав других ополчений и добровольческих отрядов, включая личный состав организованных движений сопротивления, принадлежащих стороне, находящейся в конфликте, и действующих на их собственной территории или вне ее, даже если эта территория оккупирована, если эти ополчения и добровольческие отряды, включая организованные движения сопротивления, отвечают нижеследующим условиям:
a) имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных;
b) имеют определенный и явственно видимый издали отличительный знак;
c) открыто носят оружие;
d) соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны.
3. Личный состав регулярных вооруженных сил, считающих себя в подчинении правительства или власти, не признанных держащей в плену Державой.
4. Лица, следующие за вооруженными силами, но не входящие в их состав непосредственно, как, например, гражданские лица, входящие в экипажи военных самолетов, военные корреспонденты, поставщики, личный состав рабочих команд или служб, на которых возложено бытовое обслуживание вооруженных сил, при условии, что они получили на это разрешение от тех вооруженных сил, которые они сопровождают, для чего эти последние должны выдать им удостоверение личности прилагаемого образца.
5. Члены экипажей судов торгового флота, включая капитанов, лоцманов и юнг, и экипажей гражданской авиации сторон, находящихся в конфликте, которые не пользуются более льготным режимом в силу каких-либо других положений международного права.
6. Население неоккупированной территории, которое при приближении неприятеля стихийно по собственному почину берется за оружие для борьбы со вторгающимися войсками, не успев сформироваться в регулярные войска, если оно носит открыто оружие и соблюдает законы и обычаи войны.
В ст. 43 I Дополнительного Протокола определено, что вооруженные силы стороны, находящейся в конфликте, состоят из всех организованных вооруженных сил, групп и подразделений, находящихся под командованием лица, ответственного перед этой стороной за поведение своих подчиненных, даже если эта сторона представлена правительством или властью, не признанными противной стороной. Такие вооруженные силы подчиняются внутренней дисциплинарной системе, которая, среди прочего, обеспечивает соблюдение норм международного права, применяемых в период вооруженных конфликтов.
Лица, входящие в состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте (кроме медицинского и духовного персонала, о котором говорится в ст. 33 Третьей конвенции), являются комбатантами, т. е. они имеют право принимать непосредственное участие в военных действиях.
В соответствии со ст. 44 I Дополнительного Протокола, любой комбатант, который попадает во власть противной стороны, является военнопленным.
Хотя все комбатанты обязаны соблюдать нормы международного права, применяемого в период вооруженных конфликтов, нарушения этих норм не лишают комбатанта его права считаться таковым или, если он попадает во власть противной стороны, его права считаться военнопленным, за исключением случаев, предусмотренных в пунктах 3 и 4 ст. 44 I Дополнительного Протокола, а именно:
«1) Для того чтобы содействовать усилению защиты гражданского населения от последствий военных действий, комбатанты обязаны отличать себя от гражданского населения в то время, когда они участвуют в нападении или в военной операции, являющейся подготовкой к нападению. Однако в связи с тем, что во время вооруженных конфликтов бывают такие ситуации, когда вследствие характера военных действий вооруженный комбатант не может отличать себя от гражданского населения, он сохраняет свой статус комбатанта при условии, что в таких ситуациях он открыто носит свое оружие:
a) во время каждого военного столкновения;
b) в то время, когда он находится на виду у противника в ходе развертывания в боевые порядки, предшествующего началу нападения, в котором он должен принять участие.
Действия, отвечающие требованиям настоящего пункта, не рассматриваются как вероломные.
2) Комбатант, который попадает во власть противной стороны в то время, когда он не выполняет требования, изложенные во второй фразе пункта 3, лишается права считаться военнопленным, но тем не менее ему предоставляется защита, равноценная во всех отношениях той, которая предоставляется военнопленным в соответствии с Третьей конвенцией и настоящим Протоколом. Такая защита включает защиту, равноценную той, которая предоставляется военнопленным в соответствии с Третьей конвенцией в случае, если такое лицо предается суду и несет наказание за любые правонарушения, которые оно совершило».
Далее в I Дополнительном Протоколе говорится о том, что любой комбатант, который попадает во власть противной стороны, когда он не участвует в нападении или в военной операции, являющейся подготовкой к нападению, не теряет своего права считаться конбатантом и военнопленным в силу совершенных им ранее действий.
Вышеуказанные положения Дополнительного Протокола «не наносят ущерба» праву любого лица считаться военнопленным в соответствии со ст. 4 Третьей конвенции.
В III Женевской конвенции также установлен перечень лиц, чей юридический статус приравнен
к статусу военнопленного (п. b ст. 4). К ним относятся:
«1. Лица, принадлежащие или принадлежавшие к вооруженным силам оккупированной страны, если оккупирующая Держава считает необходимым по причинам их принадлежности интернировать их, даже если она вначале освободила их, в то время, когда военные действия происходили за пределами оккупированной ею территории, особенно когда эти лица безуспешно пытались присоединиться к вооруженным силам, к которым они принадлежат и которые принимают участие в военных действиях, или когда они не подчинились вызову, сделанному с целью их интернирования.
2. Лица, принадлежащие к одной из категорий, перечисленных в настоящей статье, которых приняли на своей территории нейтральные или невоюющие Державы и которых эти Державы должны интернировать в соответствии с международным правом, если они только не предпочтут предоставить им более благоприятный режим; однако на этих лиц не распространяются постановления статей 8, 10, 15, пятого абзаца статьи 30, статей 58–67, 92, 126, а в тех случаях, когда между сторонами, находящимися в конфликте, и заинтересованной нейтральной или невоюющей Державой существуют дипломатические отношения, также и постановления статей, касающихся Держав-Покровительниц. В случае, когда существуют такие дипломатические отношения, сторонам, находящимся в конфликте, за которыми числятся эти лица, разрешается осуществлять в отношении их функции Державы-Покровительницы, предусмотренные настоящей Конвенцией, без ущерба для тех функций, которые эти стороны обычно осуществляют в соответствии с дипломатической и консульской практикой и договорами».
Таким образом, скорее можно говорить о двух категориях потерпевших, определяемых как «военнопленные»
при вооруженном конфликте международного характера, а именно: военнопленный в собственном смысле этого слова (комбатант, попавший под власть противной стороны) и лицо, приравненное по своему статусу к военнопленному (ст. 4 III Женевской конвенции, ст. 43 и 44 I Дополнительного Протокола).
Конвенция применяется к лицам, указанным в ст. 4, с того момента, как они попадут во власть неприятеля, и вплоть до их окончательного освобождения и репатриации (ст. 6 III Женевской конвенции).
В случае, если в отношении лиц, принявших то или иное участие в военных действиях и попавших в руки противника, возникает сомнение в их принадлежности к одной из категорий, перечисленных в ст. 4, такие лица будут пользоваться покровительством Конвенции до тех пор, пока их положение не будет определено «компетентным судом».
Следовательно, при сомнении в статусе лица как военнопленного установлена юридическая (судебная) процедура определения применимости к такому лицу положений III Женевской конвенции.
К вооруженным конфликтам немеждународного характера определение «военнопленный» не применимо – II Дополнительный Протокол использует термин «лица, свобода которых ограничена по причинам, связанным с вооруженными конфликтами».
В силу таких установлений международного уголовного права не считаются военнопленными, например, захваченные в ходе военной кампании в Чечне боевики.
Статус военнопленного также не распространяется на шпионов и наемников
(ст. 46, 47 I Дополнительного Протокола).
Шпионом, независимо от любого другого положения Женевских конвенций, считается любое лицо из состава вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте, попадающее во власть противной стороны в то время, когда оно занимается шпионажем.
В то же время не расцениваются как шпионы и имеют статус военнопленных лица, которые:
а) состоят в вооруженных силах стороны, находящейся в конфликте, и собирают или пытаются собирать информацию от имени этой стороны на территории, контролируемой противной стороной (при условии, что такие лица носят форменную одежду своих вооруженных сил);
б) состоят в вооруженных силах стороны, находящейся в конфликте, проживают на территории, оккупированной противной стороной, и от имени стороны, от которой они зависят, собирают или пытаются собирать информацию, имеющую военное значение, – если такие лица не действуют обманным путем или преднамеренно не прибегают к тайным методам;
в) состоят в вооруженных силах стороны, находящейся в конфликте, не проживают на территории, оккупированной противной стороной, и занимаются шпионажем на этой территории (за исключением тех случаев, когда такие лица захвачены до того, как они вновь присоединились к вооруженным силам, к которым принадлежат).
В соответствии со ст. 47 I Дополнительного Протокола, наемник
– это любое лицо, которое обладает следующими признаками:
a) специально завербовано на месте или за границей для того, чтобы сражаться в вооруженном конфликте;
b) фактически принимает непосредственное участие в военных действиях;
c) принимает участие в военных действиях, руководствуясь, главным образом, желанием получить личную выгоду, и которому в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функций, входящим в личный состав вооруженных сил данной стороны;
d) не является ни гражданином стороны, находящейся в конфликте, ни лицом, постоянно проживающим на территории, контролируемой стороной, находящейся в конфликте;
e) не входит в личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте;
f) не послано государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения официальных обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооруженных сил.
В новейшей истории имеются прецеденты нераспространения статуса военнопленных на лиц, принимающих участие в террористической деятельности
. И это вполне справедливо, так как лица, ведущие вооруженную террористическую борьбу международного характера (будь то талибы или чеченские боевики) сами по определению не соблюдают никаких законов и обычаев ведения войны.
Министр обороны США Д. Рамсфелд сообщил, что плененные в Афганистане боевики группировки «Аль-Каида» и движения «Талибан» были доставлены на Кубу на базу ВМС США Гуантанамо. По его словам, доставленные на Кубу боевики «будут считаться не военнопленными, а лицами, которые вели противозаконную вооруженную борьбу. Таким образом, технически на них не распространяется действие Женевской конвенции». «Однако мы намерены обходиться с ними в основном в соответствии с этой конвенцией», – подчеркнул глава Пентагона. В то же время он отметил, что задача антитеррористической операции «состоит не в поимке еще одного-двух главарей террористов и не в прекращении деятельности одной группировки, а в борьбе с терроризмом, где бы он ни существовал».[264]264
Сообщение ИТАР-ТАСС от 12 января 2002 г.
[Закрыть]
По всей видимости, данное суждение справедливо и применимо к международным террористам, окопавшимся в Чечне.
Определение гражданского населения
содержится в IV Женевской конвенции (ст. 3, 4). К таковому относятся:
а) лица, которые непосредственно не принимают участия в военных действиях;
б) лица из состава вооруженных сил, которые сложили оружие;
в) лица, которые перестали принимать участие в военных действиях вследствие болезни, ранения, задержания (разумеется, за исключением военного пленения) или «по любой другой причине».
К категории гражданского населения относятся также лица, которые в какой-либо момент и каким-либо образом находятся в случае конфликта или оккупации во власти стороны, находящейся в конфликте, или оккупирующей державы, гражданами которой они не являются.
Положения цитируемой Конвенции определяют, что указанные категории «гражданского населения» должны при всех обстоятельствах пользоваться гуманным обращением без всякой дискриминации по причинам расы, цвета кожи, религии или веры, пола, происхождения или имущественного положения или любых других аналогичных критериев.
В то же время в ст. 4 определено, что граждане какого-либо государства, не связанного Конвенцией, не состоят под ее защитой. Граждане какого-либо нейтрального государства, находящиеся на территории одного из воюющих государств, и граждане какого-либо совоюющего государства не будут рассматриваться в качестве покровительствуемых лиц до тех пор, пока государство, гражданами которого они являются, имеет нормальное дипломатическое представительство при государстве, во власти которого они находятся.
В ст. 50 I Дополнительного Протокола проведено юридическое разграничение между понятиями «гражданское лицо» и «гражданское население».
Так, «гражданским лицом» является любое лицо, не принадлежащее ни к одной из категории лиц, указанных в ст. 4 III Женевской конвенции и в ст. 43 I Дополнительного Протокола.
В свою очередь, «гражданское население» состоит их всех лиц, являющихся гражданскими лицами. Принципиально важно то, что присутствие среди гражданского населения отдельных лиц, не подпадающих под определение гражданских лиц, «не лишает это население его гражданского характера».
В случае сомнения относительно того, является ли какое-либо лицо гражданским лицом, оно считается таковым. Это положение Протокола особенно актуально для нашей страны, не первый год ведущей антитеррористическую операцию в Чечне.
Общеизвестно, что действия российских вооруженных сил подвергаются массовой критике как внутри страны, так и за рубежом за «излишнюю жесткость», «неизбирательность» в плане нанесения ударов по объектам в Чечне. Мы не будем пытаться дать политическую оценку ситуации – это не наша задача. Отметим, что при решении вопроса, подпадает ли население Чечни под определение «гражданского населения» (а следовательно, совершается ли военное преступление против него или нет), необходимо постоянно помнить о названном «правиле толкования сомнения»: если нет достаточных аргументов против, то лицо должно считаться принадлежащим к гражданскому населению.
Наконец, необходимо помнить о том, что указанные нормы международного права о защите жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера не применяются к случаям нарушения внутреннего порядка и возникновения обстановки внутренней напряженности, таким как беспорядки, отдельные и спорадические акты насилия и иные акты аналогичного характера, поскольку таковые не являются вооруженными конфликтами (ст. 1 II Дополнительного Протокола).
В ст. 48 I Дополнительного Протокола специально указывается, что для обеспечения уважения и защиты гражданского населения и гражданских объектов стороны, находящиеся в конфликте, должны всегда проводить различие между гражданским населением и комбатантами, а также между гражданскими и военными объектами и соответственно направлять свои действия только против военных объектов.
В ст. 13 II Дополнительного Протокола установлено, что гражданское население и отдельные гражданские лица пользуются общей защитой от опасностей, возникающих в связи с военными операциями при вооруженном конфликте немеждународного характера.
В целях осуществления этой защиты при всех обстоятельствах соблюдаются следующие нормы:
а) гражданское население как таковое, а также отдельные гражданские лица не должны являться объектом нападения;
б) запрещаются акты насилия или угрозы насилием, имеющие основной целью терроризировать гражданское население.
Гражданские лица пользуются защитой во время вооруженных конфликтов немеждународного характера, за исключением случаев и на такой период, пока они сами принимают непосредственное участие в военных действиях.
Итак, категорию «гражданское население»
при вооруженном конфликте международного характера образуют все лица, находящиеся на территории конфликтующих государств, не являющиеся комбатантами (не расцениваемые в качестве комбатантов), шпионами и наемниками; при конфликтах немеждународного характера – лица, не принимающие участия в военных действиях.
В ч. 1 ст. 356 УК РФ одним из деяний, образующих объективную сторону, является «жестокое обращение» с военнопленными или гражданским населением.
К сожалению, в законе текстуально не определено понимание термина «жестокое обращение». В отечественной правовой доктрине разработана категория «особая жестокость при совершении преступления». Так, в юридической литературе были высказаны суждения о том, что особая жестокость связана с проявлением виновным «крайней суровости», «бессердечности», «бесчеловечности», «беспощадности», «безжалостности».[265]265
Бородин С. В.
Квалификация преступлений против жизни. М., 1977. С. 131–132;
Зыков В.
Особая жестокость как обстоятельство, квалифицирующее убийство // Советская юстиция. 1969. № 6. С. 15 и др.
[Закрыть]
В русском языке слово «жестокость» означает «крайнюю суровость, безжалостность, беспощадность, бессердечность».[266]266
См.:
Ожегов С. И.
Указ. соч. С. 188–189.
[Закрыть]
Что надо понимать под жестоким обращением с военнопленными и гражданским населением?
Ряд авторов говорят о том, что жестокость – это «умышленное применение физического или (и) психического насилия», при этом в объем такого насилия включаются «убийство, нанесение телесных повреждений или побоев, издевательство, унижение человеческого достоинства, покушение на сексуальную неприкосновенность».[267]267
Антонян Ю. М.
Жестокость в нашей жизни. М., 1995. С. 101.
[Закрыть]
Анализу насилия в уголовном праве посвящено множество трудов, но в них, как правило, отсутствует разграничение интересующих нас понятий.
В русском языке «применять насилие» («насиловать, насилить») означает «силовать, принуждать, нудить к чему-либо силой, неволить». Соответственно, «насилие» – это «принуждение, неволя, нужда, силованье».[268]268
Даль В. И.
Толковый словарь живого Великорусского языка. Т. II. М., 1998. С. 468.
[Закрыть] Отметим сразу, что в общепринятом смысле «насилие» и «принуждение» выступают в качестве синонимов с практически одинаковой смысловой нагрузкой. Такая традиция сохраняется и в современной филологии.[269]269
Действительно, у С. И. Ожегова читаем: «Насилие – … принудительное воздействие на кого-нибудь (что-нибудь)». См.:
Ожегов С. И.
Указ. соч. С. 344.
[Закрыть]
Одно из наиболее развернутых определений насилия предложено А. В. Иващенко и А. И. Марцевым, считающими, что «в качестве насилия следует рассматривать активную сознательную деятельность (поведение), непосредственно направленную против свободного волеизъявления. При таком понимании насилия его феноменальной особенностью следует считать причинение вреда тому, чья свобода ограничивается, против чьей свободной воли причиняется деяние.
В отличие от многих других форм проявления человеческой активности только насилие представляет собой поведение, при котором поступки человека очевидно нацелены на подавление свободы»[270]270
Иващенко А. В., Марцев А. И.
Методология правового исследования насилия // Социально-правовые проблемы борьбы с насилием. Омск, 1996. С. 4.
[Закрыть] другого человека или других людей.
В отечественной доктрине уголовного права насилие традиционно подразделяется на физическое и психическое.
Физическое насилие
характеризуется следующими признаками:
1) Оно является воздействием на организм другого человека
(как на организм в целом, так и на его биологические составляющие – органы и ткани).
Практически все авторы говорят о том, что признаком физического насилия является его несанкционированность – т. е. учинение насилия против воли потерпевшего. Так, например, исключения из запрета на удаление тканей или органов для пересадки могут быть сделаны только в случае сдачи крови для переливания или кожи для пересадки при условии, что это делается добровольно и без какого-либо принуждения или побуждения, и притом только в терапевтических целях, в условиях, соответствующих общепризнанным медицинским нормам, и под контролем, направленным на благо как донора, так и реципиента (ч. 3 ст. 11 I Дополнительного Протокола).
2) По своей природе физическое воздействие может быть «энергетическим»
[271]
271Бойцов А. И.
Понятие насильственного преступления // Криминологические и уголовно-правовые проблемы борьбы с насильственной преступностью. Л., 1988. С. 138.
[Закрыть] – к факторам энергетического насилия в литературе относят: механическое воздействие; физическое воздействие в узком смысле; химическое воздействие, достигаемое путем использования химически активных веществ в любом агрегатном состоянии (ядовитые, сильнодействующие вещества и т. п.); биологическое воздействие – т. е. введение в организм другого человека патогенных микроорганизмов (бактерий, вирусов) либо продуктов их жизнедеятельности (биологических токсинов).
В свою очередь, психическое насилие
является агрессивным воздействием на
психику другого человека.
В отличие от физического, такое воздействие носит информационный характер и состоит в информационном процессе, происходящем между лицом – причинителем вреда и потерпевшим лицом. Данный процесс включает в себя «цикл переработки информации» (трансляция, восприятие, преобразование и хранение сигналов).
Предметом психического насилия является не человеческий организм (органы и ткани человека, а также их функции), а человеческая психика. Понятие человеческой психики чрезвычайно разнообразно и охватывает собой весь спектр психических явлений (сознательное и бессознательное, воля, эмоции, психические состояния и пр.).
Меры наказания преступников
В обеих частях статьи 356 УК РФ уголовная ответственность представляет собой тюремный срок, верхняя граница которого равна 20 годам. Минимальные сроки не установлены.
В каких случаях уголовную ответственность не назначают
Поскольку в большей степени содержание рассматриваемой статьи затрагивает военнослужащих, допустимо применение статьи 42 УК РФ «Исполнение приказа и распоряжения», которая исключает преступность совершенных поступков.
В Дисциплинарном уставе говорится, что подчиненные обязаны беспрекословно исполнять приказы своих командующих. Нарушение приказа влечет дисциплинарную либо уголовную ответственность. Но что делать служащему, если отданные требования противоречат нормам международного права?
Законодательством установлено, что нанесение подобного ущерба лицом, действующим не из своих личных побуждений, а в рамках приказа, не приводит исполнителя к уголовной ответственности (часть первая рассматриваемой статьи). Ответственным станет лицо, отдавшее заведомо незаконные указания.
Примечание. Ответственность по ст. 356 УК РФ может быть исключена в том случае, когда исполнитель приказа не имел права отказаться от требований начальника и заведомо не осознавал их незаконность.
Судебная практика по статье
Для борьбы с преступлениями во время вооруженных конфликтов сложилась обширная правовая база национального и международного уровня. Однако ее наличие не исключает совершение военных преступлений.
В России редко возбуждаются уголовные дела в отношении подобных правонарушений. По статье 356 УК РФ примеров из практики нет, однако действия, подпадающие под признаки ее квалификации, но так и не расцененные соответствующим образом, имели место.
Например, по первой части изучаемой статьи должны были квалифицировать распоряжение прямого начальника группы капитана Ульмана, который 11 января 2002 года вынес приказ о расстреле пятерых пойманных граждан у селения Дай. Аналогичным способом были убиты трое местных жителей с окраины г. Старая Сунжа 15 ноября 2005 г.
Злодеяния не остаются полностью безнаказанными. Их квалифицируют по другим статьям УК, смежным с военными правонарушениями (например, убийство, насилие, причинение ущерба в виде тяжелых повреждений тела и т. д.).
