Комментарий к статье 302 УПК РФ
1. Комментируемая статья устанавливает, что приговор суда может быть двух видов – оправдательным или обвинительным. Кроме того, при обвинении лица в совершении нескольких преступлений может быть вынесен приговор, в котором по одним частям обвинения лицо было признано невиновным, а по другим – виновным. Соответственно и приговор может быть оправдательным в одной своей части и обвинительным – в другой.
2. В ч. 2 комментируемой статьи установлен исчерпывающий перечень оснований постановления оправдательного приговора, одно из которых в обязательном порядке должно быть указано в тексте документа.
3. Если подсудимому было предъявлено обвинение по нескольким статьям уголовного закона, то в резолютивной части приговора должно быть точно указано, по каким из них подсудимый оправдан, а по каким – осужден (ч. 2 ст. 308 УПК РФ).
4. Событие преступления считается неустановленным, если в уголовном деле отсутствуют обстоятельства, подтверждающие сам факт уголовно наказуемого деяния.
5. Подсудимый признается непричастным к совершению преступления, когда в уголовном деле отсутствуют конкретные доказательства, подтверждающие совершение преступления именно этим лицом.
6. Для того чтобы оправдательный приговор был вынесен ввиду отсутствия в деянии подсудимого состава преступления, достаточно, чтобы в его действиях (бездействии) не был установлен хотя бы один из элементов состава преступления – объект преступления, объективная сторона преступления, субъект преступления, субъективная сторона преступления.
7. Включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного, не допускается (ч. 2 ст. 305 УПК РФ).
8. Вынесение оправдательного приговора вызывает реабилитацию лица (гл. 18 УПК РФ).
9. В силу принципа презумпции невиновности (ч. 4 ст. 14 УПК РФ) обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, а все неустранимые сомнения в доказанности обвинения, в том числе отдельных его составляющих (формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств и т.д.), толкуются в пользу подсудимого. Признание подсудимым своей вины, если оно не подтверждено совокупностью других собранных по делу доказательств, не может служить основанием для постановления обвинительного приговора.
Данное правило действует вне зависимости от того, какая разновидность обвинительного приговора была постановлена (с назначением наказания, подлежащего отбыванию осужденным, с назначением наказания и освобождением от его отбывания или без назначения наказания).
10. Часть 8 комментируемой статьи содержит алгоритм действий суда при наличии оснований для прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования. Суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке, если будут обнаружены следующие основания прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования: отсутствие события преступления; отсутствие в деянии состава преступления; истечение сроков давности уголовного преследования (п. 1–3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ); непричастность подсудимого к совершению преступления; наличие акта об амнистии (п. 1 и 3 ч. 1 ст. 27 Кодекса). В результате рассмотрения дела суд выносит обвинительный приговор с освобождением осужденного от наказания, если истекли сроки давности уголовного преследования или был издан акт об амнистии. В остальных случаях суд обязан вынести оправдательный приговор.
Статья 302. Виды приговоров
Статья 302. Виды приговоров
[Уголовно-процессуальный кодекс] [Часть третья] [Раздел IX] [Глава 39]
. Приговор суда может быть оправдательным или обвинительным.
. Оправдательный приговор постановляется в случаях, если:
- 1) не установлено событие преступления;
- 2) подсудимый не причастен к совершению преступления;
- 3) в деянии подсудимого отсутствует состав преступления;
- 4) в отношении подсудимого коллегией присяжных заседателей вынесен оправдательный вердикт.
. Оправдание по любому из оснований, предусмотренных частью второй настоящей статьи, означает признание подсудимого невиновным и влечёт за собой его реабилитацию в порядке, установленном главой 18 настоящего Кодекса.
. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.
. Обвинительный приговор постановляется:
- 1) с назначением наказания, подлежащего отбыванию осужденным;
- 2) с назначением наказания и освобождением от его отбывания;
- 3) без назначения наказания.
. Суд постановляет обвинительный приговор в случае, предусмотренном пунктом 2 части пятой настоящей статьи, если к моменту вынесения приговора:
- 1) издан акт об амнистии, освобождающий от применения наказания, назначенного осужденному данным приговором;
- 2) время нахождения подсудимого под стражей по данному уголовному делу с учётом правил зачета наказания, установленных статьёй 72 Уголовного кодекса Российской Федерации, поглощает наказание, назначенное подсудимому судом.
. Постановляя обвинительный приговор с назначением наказания, подлежащего отбыванию осужденным, суд должен точно определить вид наказания, его размер и начало исчисления срока отбывания.
. Если основания прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования, указанные в пунктах 1 — 3 части первой статьи 24 и пунктах 1 и 3 части первой статьи 27 настоящего Кодекса, обнаруживаются в ходе судебного разбирательства, то суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке до его разрешения по существу. В случаях, предусмотренных пунктами 1 и 2 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 2 части первой статьи 27 настоящего Кодекса, суд постановляет оправдательный приговор, а в случаях, предусмотренных пунктом 3 части первой статьи 24 и пунктом 3 части первой статьи 27 настоящего Кодекса, — обвинительный приговор с освобождением осуждённого от наказания.
Крупнейший прокол законодателя?
Прежде, чем чинить правосудие, очень важно починить машину правосудия. Евгений Ханкин
Часть 6 ст. 259 УПК РФ об изготовлении протокола в течение трех суток со дня окончания судебного заседания, очевидно, противоречит Конституции РФ. Это означает, что приговоры выносятся не на основании протокола судебного заседания.
Рассмотрим суть серьезной процессуальной проблемы.
В соответствии с ч. 6 ст. 259 УПК РФ: «Протокол должен быть изготовлен и подписан председательствующим и секретарем судебного заседания в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания.
Протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям, которые, как и протокол в целом, подписываются председательствующим и секретарем. По ходатайству сторон им может быть предоставлена возможность ознакомиться с частями протокола по мере их изготовления».
С учетом того, что согласно ч. 6 ст. 259 УПК РФ протокол должен быть изготовлен в течение трех суток со дня окончания судебного заседания, получается, что приговоры по уголовным делам в соответствии с главой 39 УПК РФ выносятся в совещательной комнате, когда протокол судебного заседания по ним еще не был изготовлен.
При отсутствии готового протокола приговор не может быть вынесен
Когда на момент вынесения приговора отсутствует изготовленный протокол судебного заседания, судья не может руководствоваться чем-то иным, в частности, своими личными записями, заметками и т.п., поскольку УПК РФ не предусматривает такую возможность. Напротив, согласно ч. 1 ст. 245 УПК РФ секретарь судебного заседания, а не судья ведет протокол судебного заседания.
Не может служить оправданием установленного порядка возможный довод о том, что судья выносит приговор на основании каких-то черновых записей секретаря, поскольку такие записи не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам ст.74, 75 УПК РФ. Заметки секретаря о проведенных судебных заседаниях приобретают юридическую силу только после окончательного изготовления протокола и его подписания судьей.
Является несостоятельным и смешным возможный аргумент о том, что судьи, находясь в совещательной комнате без готового протокола, способны выносить приговоры по памяти. Такое возможно, если оперативная память головного мозга среднесписочного судьи будет равна оперативной памяти среднего компьютера. Даже судьи, имеющие феноменальную память (коих наберется немного), спустя несколько месяцев начнут забывать услышанное, а к моменту вынесения приговора – выпустят из памяти многие важные детали показаний и состоявшихся баталий. Да и, собственно, зачем выносить приговор по памяти, если УПК предусмотрел необходимую подсказку в виде протокола судебного заседания?
Апологеты ч. 6 ст. 259 УПК РФ могут привести только один приличный аргумент: в стране 70% всех уголовных дел рассматривается в особом порядке, где протокол судебного заседания в совещательной комнате вообще не нужен. Но ведь, к счастью, пока еще не 100%, а следовательно, обозначенная проблема касается 30% всех дел, а это ни много ни мало около 300 000 дел в год.
При отсутствии изготовленного протокола судебного заседания, находясь в совещательной комнате, судья не может выполнить требования целого ряда процессуальных норм.
Так, в соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ «обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств
».
Суд не может прибегнуть к исследованным доказательствам, когда протокол еще не готов.
В соответствии со ст. 307 УПК РФ «описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать:
1) описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления;
2) доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства;
3) указание на обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а в случае признания обвинения в какой-либо части необоснованным или установления неправильной квалификации преступления – основания и мотивы изменения обвинения;
4) мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, освобождению от него или его отбывания, применению иных мер воздействия». Очевидно, что суд без готового протокола судебного заседания не способен изложить описательно-мотивировочную часть обвинительного приговора, привести доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства, и решить иные вопросы, предусмотренные ст. 307 УПК РФ.
При отсутствии изготовленного протокола судебного заседания суд не вправе делать выводы о виновности подсудимого в совершении преступления.
Это означает, что весь УПК РФ со своими нормами, правами, обязанностями и гарантиями превращается в фикцию, поскольку выносимый судебный акт изначально нелегитимен.
Не спасает и изготовление протокола по частям
Хотя и согласно ч. 6 ст. 259 УПК РФ
«протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям, которые, как и протокол в целом, подписываются председательствующим и секретарем»,
что не исключает возможность изготовления протокола судебного заседания в большей его части на момент вынесения приговора, вместе с тем данная норма не спасает от нарушения конституционных прав.
Во-первых, по ее смыслу, протокол может
изготавливаться по частям, то есть судья вправе, но не обязан его изготавливать до вынесения приговора. По подавляющему большинству уголовных дел судьи отказываются изготавливать весь протокол суда до вынесения приговора, объясняя это большой загруженностью своего секретаря.
Во-вторых, протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям и предоставляться для ознакомления сторонам только по их ходатайству.
Так, согласно ч. 7 ст. 259 УПК РФ «ходатайство об ознакомлении с протоколом судебного заседания подается сторонами в письменном виде в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания».
Если ходатайства не последовало, то суд не станет изготавливать протокол по частям.
В-третьих, согласно сложившейся практике, почти по всем уголовным делам протокол судебного заседания изготавливается после вынесенного приговора.
В-четвертых, даже если предположить, что протокол по ходатайству стороны мог быть изготовлен в ходе судебного заседания, то он в любом случае был бы неполным, поскольку не включал бы в себя важную стадию судебных прений, где стороны в консолидированном виде излагают свою позицию, что наиболее важно для суда при постановлении судебного акта.
Сложившаяся на основании ч. 6 ст. 259 УПК РФ правоприменительная практика, когда на момент судебных прений протокол суда еще не готов, способствует тому, что стороны приводят свои аргументы, основанные на субъективном восприятии исследованных в суде доказательств, а не на официальном протоколе, достоверность которого ими предварительно проверена в установленном порядке и утверждена судом.
Формальная и бесполезная процедура
Часть 7 ст. 259 УПК РФ также является противоречащей Конституции РФ, так как представляет собой пустую и формальную процедуру подачи замечаний на протокол судебного заседания, когда приговор уже вынесен и показания допрошенных лиц изложены в удобной для суда интерпретации.
Закон предусмотрел, что замечания на протокол рассматриваются председательствующим. Однако не учтено то, что председательствующий после вынесения судебного решения и изготовления протокола, подведенного под это решение, уже не может объективно рассмотреть поданные замечания, поскольку является заинтересованным в оставлении поданных замечаний без удовлетворения, а апелляционных жалоб и представлений – без изменения.
Судья не может удостоверить правильность поданных замечаний, поскольку приговор он уже вынес и показания в нем изложил, а редактирование показаний в протоколе вызовет несоответствие приговора протоколу судебного заседания, что может повлечь отмену приговора.
Решение проблемы
Совершенно очевидно, что в УПК РФ должны быть внесены изменения: протокол судебного заседания должен быть изготовлен до начала судебных прений, стороны получить возможность с ним заблаговременно ознакомиться, принести замечания, а судья – их рассмотреть в установленном порядке.
Суд, уходя в совещательную комнату, должен уносить с собой не только восприятия, ощущения и представления об услышанном и увиденном, но и изготовленный и проверенный сторонами протокол судебного заседания.
При нынешней крайне странной процессуальной процедуре изготовления протоколов судебного заседания уже после вынесенного приговора совсем неудивительно, что судьи нередко пишут в приговорах не то, что имело место в судебных заседаниях, а то, что им захочется, а замечания на свою импровизацию без тени смущения отклоняют.
Части 6, 7 ст. 250 и ст. 260 УПК РФ являют собой наиболее откровенные примеры правовой бессмыслицы.
Результатом действия ст. 259 УПК РФ в ее нынешней редакции становятся нарушения прав граждан на справедливый суд, установленные ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также нарушения ряда норм Конституции РФ (ч. 1 ст. 46, ч. 1 ст. 49, ч. 3 ст. 123 и иных).
Мое обращение в Конституционный Суд РФ с жалобой на неконституционность ч. 7 ст. 259 УПК РФ было возвращено письмом от 30 августа 2016 г. по формальным основаниям.
Но допустимо ли оставаться равнодушными к столь вопиющей и кричащей процессуальной проблеме отечественного правосудия?
Адвокат добилась в ВС отмены приговора, вынесенного при наличии признательных показаний иного лица
18 марта Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ вынесла кассационное определение, которым отменила обвинительный приговор и подтвердившие его акты вышестоящих инстанций по делу о нанесении побоев, повлекших смерть.
Обвинительный приговор вынесен без учета признания сестры обвиняемого
30 марта 2022 г. правоохранители обнаружили труп Д. в его доме в селе Гогино Челябинской области. По версии следствия, к преступлению был причастен брат супруги покойного М., который гостил там вместе со своей женой. По мнению правоохранителей, именно в ходе ссоры М. нанес потерпевшему множественные удары в область головы, в результате которых Д. скончался.
В ходе предварительного следствия вдова покойного дала признательные показания о том, что именно она толкнула мужа в ходе семейной ссоры, из-за чего тот ударился об угол и упал. На крики выбежал ее брат М., который стал оказывать пострадавшему первую помощь до приезда скорой помощи. Тем не менее органы предварительного следствия квалифицировали действия М. по ч. 4 ст. 111 УК РФ, в отношении него была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
Уголовное дело рассматривалось в Брединском районном суде Челябинской области, в рамках судебного разбирательства подсудимый не признал свою вину и отказался от дачи показаний со ссылкой на ст. 51 Конституции.
В ходе предварительного следствия и уголовного судопроизводства интересы обвиняемого представляла адвокат АП Челябинской области Галлия Садриева. Защита настаивала на проведении судебной комплексной медико-криминалистической ситуационной экспертизы, однако суд отказал в удовлетворении такого ходатайства.
В судебном заседании вдова покойного вновь подтвердила, что во время семейной ссоры она оттолкнула от себя Д., который попытался ударить ее, из-за чего она ударилась головой о стену. По словам женщины, на тот момент в руках ее супруга была кружка, а когда она сама оттолкнула мужа от себя, тот упал головой в сторону выхода из коридора и ударился об угол.
Тем не менее 21 октября 2022 г. суд первой инстанции вынес М. обвинительный приговор (есть у «АГ»). Суд проигнорировал доводы защиты и явку с повинной вдовы Д., которая согласно показаниям ряда свидетелей винила именно себя в смерти мужа. «Указанные пояснения Д. противоречат и не подтверждаются заключением СМЭ о локализации и механизме телесных повреждений, полученных Д., от которых впоследствии наступила его смерть из-за прямых не менее трех травматических воздействий в область головы <�…>. Ссылка защиты на то, что смерть Д. наступила случайно, в том числе повреждения могли быть причинены кружкой, которая была в руках Д., несостоятельны, опровергаются заключением СМЭ и показаниями эксперта, а также показаниями Д., которая не поясняла в суде и на месте осмотра судом места происшествия о том, что Д. получал удары в лицо кружкой», – отмечалось в приговоре.
Как пояснил суд, в ходе первоначального осмотра места происшествия кружка, на которую стала ссылаться вдова покойного спустя несколько месяцев после инцидента, не фигурировала. При этом он критически отнесся к показаниям ряда свидетелей защиты о непричастности подсудимого к преступлению, мотивируя это тем, что они не являются непосредственными очевидцами произошедшего.
Таким образом, М. был приговорен к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. В качестве смягчающих обстоятельств суд учел признательное объяснение М.; наличие у него двоих малолетних детей; аморальное поведение самого потерпевшего, который находился в состоянии алкогольного опьянения, оскорблял окружающих и пытался ударить свою супругу; оказание обвиняемым помощи потерпевшему сразу же после совершения преступления. При этом суд взыскал с подсудимого в пользу двух сестер покойного компенсацию морального вреда в размере 100 тыс. руб. каждой.
Вышестоящие инстанции поддержали обвинительный приговор
Далее М. и его адвокат, а также одна из потерпевших (дочь Д.) обжаловали приговор в апелляцию. Осужденный и его защитник указали, что вина М. в совершении инкриминируемого преступления не доказана, а нижестоящий суд проигнорировал показания вдовы покойного о причастности к избиению потерпевшего и ее явку с повинной. По словам М., у него были хорошие отношения с покойным, каких-либо ударов потерпевшему он не наносил. В свою очередь дочь покойного заявила, что ее мать лично призналась ей в убийстве отца, которое произошло во время семейной ссоры между супругами, а после инцидента на крики выбежал М., который стал оказывать медицинскую помощь ее отцу.
Тем не менее Судебная коллегия по уголовным делам Челябинского областного суда лишь незначительно изменила обвинительный приговор в отношении М. Так, из описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния были исключены указание о нанесении М. ударов в область тела Д. и ряд телесных повреждений, полученных потерпевшим. Резолютивная часть приговора была дополнена указанием о зачете времени задержания подсудимого в качестве подозреваемого с 1 по 3 апреля 2022 г. в срок отбывания наказания.
«Виновность осужденного М. в совершении подробно приведенных в приговоре преступных действий установлена доказательствами, получившими надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст. 87–88 УПК РФ, при этом выводы суда, вопреки доводам авторов представления и жалоб, соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Представленная судом мотивация своих выводов является убедительной и основана на исследованных доказательствах. Суд первой инстанции в соответствии с требованиями п. 2 ст. 307 УПК РФ привел доказательства, на которых основал свои выводы, и указал мотивы, по которым отверг другие доказательства. Обвинительный приговор построен на достаточной совокупности допустимых, достоверных и относимых к уголовному делу доказательств, надлежащим образом оцененных судом. Исследованные в судебном заседании в условиях состязательного процесса доказательства в полной мере подтверждают виновность осужденного. При этом суд верно передал в приговоре суть позиции осужденного, опровергнутой конкретными доказательствами», – отмечалось в апелляционном определении.
Вторая инстанция добавила, что доводы апелляционных жалоб по существу сводятся к переоценке собранных по уголовному делу доказательств, хотя оценка доказательств судом первой инстанции дана в соответствии с требованиями ст. 17, 88 УПК РФ, а все собранные доказательства в их совокупности достаточны для разрешения дела.
В свою очередь Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции также лишь несущественно изменила приговор и апелляционное определение в отношении М., снизив срок наказания до 5 лет и 6 месяцев лишения свободы.
Доводы жалоб в ВС
М. и его адвокат направили кассационные жалобы в Верховный Суд РФ (имеются у редакции) с просьбой отменить вынесенные по уголовному делу судебные акты и вернуть его в первую инстанцию на новое рассмотрение. Они настаивали, что М. не причинял Д. телесные повреждения, повлекшие его смерть, и что они были получены им при иных обстоятельствах. По их мнению, исследованные в судебном заседании доказательства подтверждают причастность к преступлению иного лица, к показаниям которого и явке с повинной суд необоснованно отнесся критически.
Как отмечалось в жалобах, судебное разбирательство было необъективным: судом неверно излагалась позиция стороны защиты по конкретным доказательствам, суд также необоснованно отказал в удовлетворении ряда ходатайств стороны защиты, в частности о признании вещественным доказательством и приобщении к материалам уголовного дела орудия преступления – кружки, которой потерпевшему были нанесены телесные повреждения, и о проведении судебной комплексной медико-криминалистической ситуационной экспертизы.
Также М. и его защитник обратили внимание на явные противоречия в показаниях свидетелей, большинство из которых не являлись очевидцами произошедшего. Они выразили несогласие и с судебной оценкой доказательств, в том числе противоречивых показаний свидетеля А., на которого в ходе предварительного расследования оказывалось давление. Кроме того, в жалобах указывалось, что суд не мотивировал в обвинительном приговоре, почему отдает предпочтение одним доказательствам и отвергает другие.
«Согласно ст. 14 УПК РФ все сомнения в виновности подсудимого, которые не могут быть устранены в порядке УПК РФ, толкуются в пользу подсудимого. Материалы предварительного и судебного следствия содержат сведения о различных вариантах ситуации (версий). Имеются противоречия между версией органов следствия, между версией Д., других свидетелей, а также версии защиты о совокупности обстоятельств происшествия», – отмечалось в кассационной жалобе защитника Галлии Садриевой.
ВС выявил ряд нарушений при рассмотрении уголовного дела
Сначала судья Верховного Суда Елена Земскова отказалась передавать кассационную жалобу на рассмотрение Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ, однако затем председатель ВС удовлетворил просьбу Галлии Садриевой.
Судебная коллегия по уголовным делам сочла, что в оспариваемом обвинительном приговоре суд первой инстанции в нарушение ст. 297 и 307 УПК РФ при описании преступного деяния не указал способ совершения преступления, а именно чем были нанесены потерпевшему удары. «Не указал суд также, что послужило основанием для возникновения личных неприязненных отношений, в чем состояло противоправное поведение потерпевшего, какие действия были им совершены и каким образом они повлияли на поведение осужденного. В силу ст. 14, 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана. В связи с этим обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены», – заключил ВС.
Высшая судебная инстанция добавила, что вопреки ст. 87 УПК РФ нижестоящий суд надлежащим образом не выяснил и не оценил имеющиеся в доказательствах противоречия касательно обстоятельств причинения потерпевшему телесных повреждений, не исследовал все возникшие версии произошедшего. «Так, показания свидетеля Д., данные в судебном заседании, суд полностью не привел в приговоре и не дал им надлежащей оценки. Между тем из показаний свидетеля следует, что Д. накинулся на нее, толкнул, в руках держал кружку. Она отмахивалась, оттолкнула его от себя. Д. упал головой в сторону выхода из коридора, ударился об угол. На ее крик в коридор выбежал М. и стал оказывать Д. первую помощь. При проведении выездного судебного заседания Д. подтвердила свои показания и добровольно выдала суду кружку, которая была в руках у потерпевшего в момент конфликта. При этом она показала, что могла наносить удары Д. этой кружкой во время драки», – подчеркнул ВС.
Как пояснил Суд, опровергая доводы стороны защиты о непричастности М. к преступлению, суд в приговоре сослался на заключение судебно-медицинского эксперта о том, что тупая травма головы, от которой скончался потерпевший, возникла от нескольких прямых травматических воздействий в область головы. При этом в судебном заседании допрошенный эксперт З. не исключил возможности причинения телесных повреждений Д. в области головы кружкой, изъятой с места происшествия, при этом он сообщил в своих показаниях, что такой вопрос ранее не задавался.
«Указанные доказательства свидетельствовали о необходимости проведения комплексной медико-криминалистической ситуационной экспертизы для выяснения возникшей версии причинения потерпевшему телесных повреждений. Однако суд отказал в удовлетворении соответствующего ходатайства защиты, необоснованно ссылаясь на отсутствие в имеющемся заключении судебно-медицинского эксперта каких-либо противоречий, в том числе касающихся механизма образования телесных повреждений у потерпевшего. Таким образом, суд фактически оставил без проверки доводы стороны защиты о том, что именно изъятой судом кружкой при обстоятельствах, указанных свидетелем Д., могли быть причинены телесные повреждения потерпевшему Д.», – заключил Верховный Суд.
ВС отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. При этом Суд избрал в отношении М. меру пресечения в виде подписки о невыезде взамен заключения под стражу.
Комментарий защитника
В комментарии «АГ» Галлия Садриева в целом удовлетворительно оценила кассационное определение ВС, отметив, что в деле имеются основания для его прекращения за недоказанностью обвинения.
По словам адвоката, положительного результата по уголовному делу удалось добиться благодаря четкой линии защиты, сформированной еще на стадии предварительного следствия и в суде первой инстанции. «Нами заявлялись многочисленные ходатайства о проведении дополнительных следственных действий и нескольких экспертиз. В удовлетворении ходатайств защиты судом было отказано, что в результате привело к отмене приговора. Особой сложности в этом уголовном деле я не вижу, однако в судопроизводстве всех судебных инстанций, начиная от первой до высшей, не принято считаться с доводами защиты. Все, что предпринимает защита, судом сводится к тому, что это ставится в вину подсудимому», – рассказала Галлия Садриева.
Обычно суд расценивает доводы подсудимого и защиты как попытку обвиняемого уйти от ответственности, заметила адвокат. «Поэтому особенно радует вывод ВС РФ о том, что нижестоящие суды не приняли меры к полному и всестороннему рассмотрению как доводов обвинения, так и доводов защиты. Моей принципиальной позицией является то, что по данному уголовному делу позиция прокурора во всех судебных инстанциях не была основана на нормах закона. Пока суды не перестанут рассматривать уголовные дела только в интересах обвинения, а приговоры и постановления других судебных инстанций не будут основаны на нормах конституции, российское уголовное судопроизводство никогда не будет объективным», – подчеркнула она.
Галлия Садриева также отметила, что в уголовном деле М. даже представитель Генпрокуратуры России просил ВС РФ отказать в удовлетворении кассационной жалобы, считая приговор законным и обоснованным. «Поэтому я считаю, что ВС принял единственно правильное решение. Хотелось бы также отметить необходимость того, чтобы адвокат в судебном процессе имел равные с прокурором права, чего сейчас в отечественном судопроизводстве не наблюдается», – добавила защитник.
