Момент начала и окончания жизни в уголовном праве РФ

Общие положения

В статьях 17 и 20 Конституции РФ говорится о том, что каждый человек имеет право на жизнь, свободу и защиту основных социальных ценностей, получаемых от рождения. Основной задачей Уголовного кодекса РФ является охрана прав и свобод граждан. По этой причине смерть жертвы является квалифицирующим признаком большинства преступлений, а умышленному и непредумышленному убийству посвящены отдельные главы УК РФ.

Человеческая жизнь – это естественный физиологический процесс. Соответственно, она имеет начало и конец, что отражено не только в учебниках по биологии, но и в законодательных актах. Соответственно, преступные действия против жизни могут совершаться в период от рождения до смерти конкретного человека.

Например, гражданин был найден мертвым в своей квартире. Также в помещении присутствовали следы ограбления. Следователь завел уголовное дело, подозревая убийство с ограблением. Однако впоследствии удалось выяснить, что владелец квартиры умер от сердечного приступа, после чего был ограблен соседом. Соответственно, последнего будут судить только за ограбление, ведь к убийству он не причастен.

С какого момента уголовный закон охраняет жизнь человека: парадокс регулирования

Ростокинский Александр Владимирович,

кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического факультета ГОУ ВПО Московский городской педагогический университет,

Привалов Александр Васильевич,

адвокат Московской коллегии адвокатов «Последний дозор».

Конституция РФ в ст. 2 провозглашает высшей ценностью человека, его права и свободы. В ч. 1 ст. 20 Основной Закон провозглашает право каждого на жизнь. Признание, соблюдение и защита данного права является обязанностью государства. Последнее должно защищать комплекс личных, неотчуждаемых прав и свобод, а также гражданские права и свободы не только от незаконного ограничения субъектами власти, но и всех других лиц. Важным механизмом их защиты внутри страны является уголовно-правовая защита. Для того, чтобы такая защита достигала своей цели, необходимо четко законодательно определить как момент окончания, так и момент начала человеческой жизни.

С точки зрения биологии, у человеческого существа есть два периода жизни: утробный и внеутробный. Между ними находятся роды, как довольно длительный процесс, который может составлять от 10-12 до 20 часов. Начальным этапом второго периода считается начало течения обменных процессов (легочного дыхания, сопровождающегося первым вдохом и криком) при полном отделении (извлечении) новорожденного от материнского организма. Охрана зародившейся жизни является глубоко нравственным требованием, но и обязательным условием формирования каждой личности, обретения человеческих качеств и всех тех прав человека и гражданина, которые гарантируются и защищаются международным сообществом и государством.

Однако, российский законодатель прямо не называет момент, с которого начинается жизнь человека. Тогда как конечная граница жизни человека зафиксирована в ч.2 ст.9 Закона РФ от 22. 12. 1992 г. «О трансплантации органов и (или) тканей человека» достаточно четко: биологическая смерть (смерть головного мозга)[1]. «Исходя из этого, — пишет Р. Шарапов, — юридическая жизнь человека есть жизнь его мозга, и начало жизни мозга означает начало жизни человека. Следовательно, с правовых позиций, начальная граница жизни человека на сегодняшний день, как минимум, должна связываться с появлением оформившейся массы мозговых клеток (рождением головного мозга), делающих плод жизнеспособным»[2]. А это происходит ещё в материнской утробе задолго до рождения самого ребенка (к пятому месяцу беременности)[3].

Справедливость такого подхода косвенно признал и наш законодатель в ст.36 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22. 07. 1993 г. В соответствии с ней, искусственное прерывание беременности при сроке свыше 22 недель (примерно 5 месяцев внутриутробного развития плода) проводится только при наличии медицинских показаний и согласии женщины[4]. В медицинской литературе описаны случаи, когда дети, рожденные на этом сроке, выживали[5].

Следует отметить, что христианская церковь (без различия вероисповедания) признает аборт, независимо от оснований проведения тягчайшим грехом. Не отличаются подходы к данному вопросу представителей и других основных мировых религий. В Российской Империи данная операция признавалась в канонической традиции детоубийством и влекла уголовное преследование, как специалистов изгонявших плод, так и самих женщин, сделавших себе аборт. Однако, советская власть в регулировании абортов далеко опередила всех современных приверженцев секулярного гуманизма или первобытного «права жизни и смерти». Так, совместным постановлением Наркомздрава РСФСР и Наркомюста РСФСР «Об искусственном прерывании беременности» от 18.11.1920 г. аборт был легализован без существенных ограничений. Потом, правда, спохватились, и Постановлением ЦИК и СНК СССР «О запрещении абортов» от 27.06.1936 г. на производство абортов был установлен запрет и введена уголовная ответственность. Они просуществовали до принятия 23.11.1955 г. Указа Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене запрещения абортов»[6]. В данный период допустимыми сроками производства аборта признавались 28 и даже 30 недель.

Следует признать, что это средство остается одним из наиболее «действенных» при низком образовательном и культурном уровне, массовом распаде семей, отсутствии современных знаний и средств контрацепции. По официальным данным Госкомстата РФ, в нашей стране в начале ХХ1 века ежегодно производится около 2 млн. абортов, тогда как в 1992 году их количество приближалось к 3, 5 млн., а в 1997 году составило примерно 2,5 млн. При этом, только 3% из них сделаны по медицинским показаниям на поздних сроках беременности[7]. Количество абортов, производящихся в нелегальных и полулегальных клиниках, исключительно велико, и составляет даже в г. Москве, по различным оценкам, до 40% всех прерываний беременности[8].

В настоящее время Постановлением Правительства РФ от 11.08.2003 г., которым количество так называемых социальных показаний для искусственного прерывания беременности при сроке от 12 до 22 недель сокращено с 13 оснований до 5[9]. Но, опять же, лицо, умышленно нарушающее данные ограничения, признаётся не убийцей, а лицом, незаконно производящим аборт, да и то, лишь в том случае, если данное лицо не имеет специального медицинского образования. Об ответственности самой женщины, умышленно прерывающей беременность на таких сроках, закон вообще ничего не говорит.

Возникает во многом парадоксальная ситуация: момент возникновения права на нематериальное благо (право на жизнь), закрепленный в федеральном законодательстве, значительно отстоит во времени от момента появления у него этого блага (зарождения жизни). Так, согласно ч. 2 ст. 17 и ч. 1 ст. 20 Конституции РФ, право на жизнь принадлежит каждому от рождения, а в соответствии с ч. 2 ст. 17 ГК РФ правоспособность гражданина возникает в момент его рождения. Но биологическое рождение ребенка является достаточно продолжительным процессом. В результате такой неопределенности законодательство и правоприменительная практика связывают юридический факт с медицинскими критериями живорождения человека, которые, как известно, констатируются после полного рождения ребенка (появления его на свет в целом)[10].

Ещё больше вопросов вызывает подход отечественного законодателя к решению вопроса уголовно-правовой охраны жизни рождающегося человека. Прежде всего, стоит отметить такой привилегированный состав преступления, как убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ). Мало того, что это преступление вообще не признается тяжким, что само по себе препятствует проведению полного комплекса оперативно-розыскных мероприятий по нераскрытым преступлениям, но ещё и открывается широкая дорога к освобождению от уголовной ответственности и наказания женщин, которых просто не получается назвать матерями, их амнистий, условно-досрочных освобождений и т.п.

Большую сложность при этом представляет квалификация действий, выражающихся в активном воздействии на плод на поздних сроках беременности до начала родов, с целью умерщвления плода и (или) вызова преждевременных родов. В таком случае, недопустимым является любое вмешательство, не имеющее медицинских оснований, т.е. не имеющее целью спасение жизни женщины или, как минимум, исключения реальной опасности для её жизни. Иное вмешательство является незаконным по смыслу ст.36 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан, но по уголовному закону не преследуется.

Кроме того, в действующей редакции ст. 106 УК РФ момент новорожденности закреплен вообще в противоречии с господствующей в теории уголовного права позицией. Согласно диспозиции названной статьи жизнь человека начинает охраняться хотя не во время родов, но с момента новорожденности ребенка, что в медицинском смысле означает полное изгнание (извлечение) плода с признаками живорождения (легочное дыхание, сердцебиение, крик, произвольные сокращения мускулатуры и др.). В доктрине отечественного уголовного права начало уголовно-правовой охраны жизни человека связывается с моментом появления вне утробы матери какой-либо части тела изгоняемого (извлекаемого) ребенка. Соответственно, умерщвление плода в утробе матери до его появления на свет (даже при наличии реальной возможности сохранить жизнь данному ребенку в случае досрочного рождения) не расценивается как преступление против жизни, а считается прерыванием беременности, которое может квалифицироваться как преступление против здоровья.

Следовательно, буквальное толкование ст.106 УК РФ означает, что жизнь плода в период его изгнания из организма роженицы до полного появления на свет, не говоря уже о его утробной жизни, вообще выпадает из сферы уголовно-правовой охраны жизни человека[11]. Так определяют признаки совершенного преступления и органы дознания: на основании судебно-медицинского исследования обнаруженного трупа новорожденного и установления признаков начала самостоятельного дыхания. Намеренное умерщвление ребенка во время рождения путем непосредственного воздействия на его организм, с точки зрения действующего законодательства, не может признаваться убийством, а является прерыванием беременности. И такой подход, по мнению Р. Шарапова, В. Панкратова и ряда других авторов нельзя признать справедливым[12]. По мнению А.Н. Попова, полностью разделяемому нами, «законодатель сделал только полушаг в уголовно-правовой охране жизни, …не увязав ответственность за данное преступление с уголовно-правовой охраной жизни ребенка, находящегося в утробе матери»[13].

Представляется, что решение проблемы уголовно-правового закрепление момента начала охраны жизни следует отыскивать с учетом зарубежного, прежде всего, европейского, законодательного опыта. Например, германский законодатель включил в Раздел 16 «Преступные деяния против жизни» УК ФРГ семь (!) достаточно объемных параграфов, в том числе:

1) об ответственности за прерывание беременности на сроках более 12 недель без заключения врача, а также на сроках беременности более 22 недель при отсутствии чрезвычайных показаний (прг. 218 и 218-а);

2) об ответственности врачей и персонала специальных клиник за нарушение порядка производства предварительных консультаций, выдачи заключений и правил производства аборта (прг. 218b-c, 219);

3) об ответственности за публичную агитацию за прерывание беременности, включая рекламу соответствующих , а также за сбыт средств и предметов, предназначенных для прерывания беременности (прг. 219а-b)[14]. Ничего подобного нашей статье 106 УК РФ в уголовном законодательстве Германии давно нет и в помине: жизнь каждого должна защищаться равным образом. Если же роженица находится в аффективном состоянии, не вполне отдает отчет в своих действиях и т.п., — то надо применять соответствующие нормы об ограниченной вменяемости убийцы, а не загодя ориентировать суд на снисхождение по формальным признакам.

Под влиянием законодательной практики ведущих государств Европы во многих странах аборт, проведенный на поздних сроках беременности от 12 до 22 недель, начинают рассматривать как убийство, независимо от согласия и роли в этой операции самой беременной женщины, если отсутствует единственное чрезвычайное обстоятельство, необходимость спасения жизни женщины. Так, в 2004 году в США был принят федеральный «Акт о защите нерожденных жертв насилия», в котором зародыш признается человеческим существом и имеет такие же права, как и новорожденный[15].

У нас же судебная практика по делам о детоубийстве и незаконных абортах формируется под влиянием взаимоисключающих требований, предъявляемых обществом к правоприменительной деятельности: безусловной защиты каждой человеческой жизни и строгого наказания за убийство, с одной стороны, и требования снисхождения к «оступившейся» женщине, которой «нельзя ломать жизнь», с другой стороны. Признание приоритета второго требования неизбежно ведет к узаконенному варварскому преуменьшению значения для общества жизни одних граждан (не сделавших ничего плохого) относительно значения снисхождения к преступным действиям матери-детоубийцы. Кстати, она находится в заведомо выигрышном положении в уголовном процессе: никто не может обжаловать заведомо мягкий приговор, необоснованное прекращение уголовного дела, кроме отца ребенка. А он, обычно, неизвестен.

Для достижения полной логики в урегулировании рассматриваемого вопроса не обойтись и без изменения отдельных конституционных норм. В частности, норму ч. 2 ст. 17 Конституции РФ можно изложить следующим образом: «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения, если иное не предусмотрено настоящей Конституцией». А императив ч. 1 ст. 20 Конституции РФ дополнить следующей оговоркой: «Каждый имеет право на жизнь, достигнув 22 недель утробного развития». Для этого нужен пакет законодательных изменений, затрагивающих, конечно, не только Особенную часть УК РФ. В рамках совершенствования уголовного закона целесообразно:

1. Нормы ст.106 УК РФ привести в соответствие с приоритетами конституционно-правовой охраны права на жизнь каждого ребенка, изложив их следующим образом: «Убийство женщиной вынашиваемого ребенка в период более двадцати двух недель беременности, во время или сразу же после родов, а равно убийство матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости – наказывается лишением свободы на срок до шести лет».

2. Дополнить перечень преступлений, содержащийся в ч.2 ст.20 УК РФ составом преступления, «убийство матерью новорожденного ребенка» (статья 106) для исключения усиления ответственности подростков, совершивших данное преступление по ст.105 УК.

3. Снабдить ст.105 УК примечанием, содержащим разъяснение употребляемых в уголовном законе терминов и оценочных понятий, закрепив, что «человеком в статьях настоящего Кодекса признается ребенок в возрасте более 22 недель беременности, новорожденный ребенок, иное физическое лицо до наступления смерти».

4. Соответствующие изменения необходимо будет внести в нормы п. «а» и «г» ч.2 ст.105 УК РФ, а также ч.1 ст. 111 УК РФ:

а) признак п. «а» ч.2 ст.105 УК РФ должен включать также убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности при сроке 22 и более недель». Ответственность в каждом таком случае должна наступать с учетом п. «в» этой же части статьи, т.е. беспомощности второго потерпевшего;

б) признак п. «г» ч.2 ст.105 УК РФ должен звучать как: убийство «женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности при сроке не более 22 недель»;

в) соответствующий признак тяжести вреда, причиненного здоровью, предусмотренный ст.111 УК РФ, следует сформулировать как «прерывание беременности сроком не более 22 недель».

Представляется, что данные рекомендации будут способствовать достижению социального компромисса между идеей абсолютной неприкосновенности и защиты человеческой жизни и нравственно-правовой концепцией свободы материнства, подразумевающей, в том числе, и политику семейного планирования.

Литература

1. Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. №2.

2. Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1993. №33.

3. Собрание законодательства РФ. 2000. № 26.

4. Собрание законодательства РФ. 2003. № 33.

5. Гражданское право. Часть.1: Учебник / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1998.

6. К вопросу о начале уголовно-правовой охраны жизни человека // Уголовное право. 1999. №4.

7. Краткая медицинская энциклопедия: В 3-х т. Т.2. 2-е изд. М., 1989.

8. Краснопольская И., Соколова И. Убийство по диагнозу // Российская газета. 2002. 30 августа.

9. Крылова Н.Е. Ответственность за незаконное производство аборта и необходимость уголовно-правовой защиты «будущей» жизни // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 2002. №6.

10. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Изд. 2-е / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 1999.

11. Панкратов В. Проблемы установления уголовной ответственности за незаконное производство аборта // Уголовное право. 2001. №3.

12. Попов А.Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. М., 2003.

13. Российский статистический ежегодник. М., 1999.

14. Романовский Г.Б. Гносеология права на жизнь. СПб., 2003.

15. Тасаков С., Шумилов А. Искусственное прерывание беременности (аборт). Уголовно-правовые аспекты // Уголовное право. 2004. №2.

16. Уголовный кодекс ФРГ (1871 г. ) по сот. на 17.08.1999 г.. / Пер. с нем. под ред. А.В. Серебрянниковой. М., 2000.

17. Шарапов Р. Начало уголовно-правовой охраны жизни человека: опыт юридического анализа. // Уголовное право. 2005. №1.

Поступила в редакцию 19.08.2009 г.

Понятия жизни и смерти в УК РФ

Закон прямо не определяет начало жизни. Поскольку аборт является узаконенной процедурой и не приравнивается к убийству плода, то моментом начала жизни можно считать рождение. Как только ребенок появляется на свет, он приобретает основные права и свободы, прописанные в Конституции РФ. Жизнь новорожденного охраняется с первых секунд после его рождения, что указано в статье 106 УК РФ.

Причинение смерти ребенку до момента его рождения не может квалифицироваться как убийство. Соответственно, убийство беременной женщины рассматривается не как причинение смерти двум лицам, а именно как убийство женщины, находящейся в состоянии беременности. Это указано в пункте «г» части 2 статьи 105 УК РФ.

Для определения конца жизни следует обратиться к документам Минздрава. В Приказе Минздрава от 4 марта 2003 года даны четкие указания относительно порядка определения момента смерти человека. При наличии определенных признаков, медперсонал вправе прекратить проведение реанимационных мероприятий.

Смерть является результатом гибели организма. Данный процесс характеризуется следующими стадиями:

Клиническая смерть. Предполагает патологические изменения в органах и системах, которые имеют полностью обратимый характер. Пережив клиническую смерть, человек может вернуться к полноценной жизни.
Агония. Это процесс прогрессивного угасания внешних признаков жизнедеятельности организма, таких как сознание, двигательная активность, дыхание. Также у человека замедляется пульс, кровообращение. Процесс необратим и неизменно приводит к биологической смерти.
Смерть мозга. Данное обстоятельство приводит к развитию необратимых изменений в головном мозге. В прочих системах организма наблюдаются частично или полностью обратимые изменения.
Биологическая смерть. Предполагает необратимые изменения во всех органах и системах. Речь идет о моменте прекращения жизни как физиологического процесса.

Таким образом, моментом смерти в правовой сфере считается биологическая смерть. Прочие стадии не являются основанием для прекращения базовых прав и свобод, возникающих при жизни человека.

Есть вопрос к юристу? Спросите прямо сейчас, позвоните и получите бесплатную консультацию от ведущих юристов вашего города. Мы ответим на ваши вопросы быстро и постараемся помочь именно с вашим конкретным случаем.

Телефон в Москве и Московской области: +7

Телефон в Санкт-Петербурге и Ленинградская области: +7

Бесплатная горячая линия по всей России: 8 (800) 301-39-20

Понятие убийства. Определение моментов начала и окончания жизни человека

В соответствии с законом под убийством понимается противоправное умышленное причинение смерти другому человеку. Это определение, впервые закрепленное в российском уголовном законе, позволяет успешно решать вопросы отграничения данного преступления от самоубийства, причинения смерти по неосторожности, правомерных случаев причинения смерти (например, в состоянии необходимой обороны) и уничтожения иных, кроме человека, объектов живой природы. Объектом убийства являются общественные отношения, складывающиеся по поводу реализации человеком естественного, подтвержденного международными и конституционными актами права на жизнь, и обеспечивающие безопасность жизни . Уголовный закон в равной мере охраняет жизнь каждого лица независимо от состояния его здоровья, моральных свойств и т.д. «Право на жизнь есть неотъемлемое право каждого человека. Это право охраняется законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни» (ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах, 16 декабря 1966 г.); «Каждый имеет право на жизнь» (ст. 20 Конституции РФ).

Жизнь человека как определенный физиологический процесс имеет свое начало и окончание. Согласно утвердившейся в науке и подтвержденной предписаниями ст. 106 УК РФ точке зрения начало жизни определяется временем начала родов; при этом, как показывает практика, убийство во время родов объективно становится возможным в момент прорезания плода из тела матери. Уничтожение плода до начала родов следует квалифицировать при наличии к тому оснований по ст. 123 УК РФ. Инструкцией об определении критериев живорождения, мертворождения, перинатального периода, утвержденной Приказом-постановлением Минздрава России и Госкомстата России от 4 декабря 1992 г. N 318/190 «О переходе на рекомендованные Всемирной организацией здравоохранения критерии живорождения и мертворождения» <1>, определены критерии живорождения. Живорождением является полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности, причем плод после такого отделения дышит или проявляет другие признаки жизни, такие как сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры, независимо от того, перерезана пуповина и отделилась ли плацента. Установление возможности живорождения в ситуации убийства во время родов является обязательным условием правильной квалификации содеянного. При констатации объективной невозможности живорождения ребенка действия, направленные на лишение его жизни во время родов, следует квалифицировать исходя из направленности умысла виновного как покушение на убийство (по правилам квалификации при ошибке).

Момент окончания жизни определяется биологической смертью человека. В соответствии с Законом РФ от 22 декабря 1992 г. N 4180-1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека» <1> заключение о смерти выдается на основе констатации факта необратимой гибели всего головного мозга. Подтверждено это правило Инструкцией по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга, утвержденной Приказом Минздрава России от 20 декабря 2001 г. N 460 <2>. Эти документы фактически отождествляют смерть головного мозга и биологическую смерть человека. Однако в Инструкции по определению критериев и порядка определения момента смерти человека, прекращения реанимационных мероприятий, утвержденной Приказом Минздрава России от 4 марта 2003 г. N 73, смерть головного мозга и биологическая смерть как стадии процесса умирания разграничиваются. Биологическая смерть характеризуется посмертными изменениями во всех органах и системах, которые носят постоянный, необратимый, трупный характер. Смерть мозга не эквивалентна биологической смерти, но дает основание для констатации гибели организма как целого. Установление факта смерти человека с позиций уголовно-правовой оценки содеянного является необходимым: а) для квалификации убийства как оконченного преступления; б) для отграничения правомерных случаев трансплантации органов и (или) тканей от убийства; в) для квалификации как покушения на убийство действий, направленных на причинение смерти уже умершему человеку.

Как правило, убийство совершается путем совершения активных физических действий, нарушающих анатомическую целостность органов и (или) тканей человека. В ситуации, когда умысел на убийство возникает у виновного непосредственно во время совершения иного преступления против здоровья потерпевшего и таким образом преступление, начатое как менее тяжкое, перерастает в более тяжкое, все содеянное охватывается составом убийства и не требует дополнительной квалификации по статьям об ответственности за преступления против здоровья <1>. Равным образом не требуется дополнительной квалификации, если в процессе лишения потерпевшего жизни избирается способ, связанный с причинением ему вреда здоровью.

Возможно и совершение убийства путем информационного воздействия (например, как убийство следует квалифицировать повлекшее смерть умышленное провоцирование сердечного приступа у потерпевшего путем сообщения ему неприятных известий). Ответственность за убийство, совершенное путем бездействия, возможна лишь в случае, когда виновный должен был и мог выполнить те или иные действия, направленные на сохранение жизни потерпевшего (например, как убийство путем бездействия следует квалифицировать причинение смерти новорожденному ребенку в результате отказа матери от его кормления). Оконченным убийство признается в момент наступления смерти потерпевшего. Между деянием и последствием возможен промежуток во времени. При этом, как указывает Верховный Суд РФ, значительный промежуток во времени, прошедший между умышленным причинением телесного повреждения и смертью потерпевшего, сам по себе не исключает возможности умысла виновного на лишение жизни потерпевшего.

Нанесение повреждений жизненно важным органам тела, которые, как правило, влекут гибель потерпевшего, но в конкретном случае не привели к смертельному исходу в силу случайного стечения обстоятельств, не зависевших от воли виновного, надлежит квалифицировать как покушение на убийство <1>. При этом покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, т.е. когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по независящим от него обстоятельствам (ввиду активного сопротивления жертвы, вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи и др.).

С субъективной стороны убийство характеризуется только умыслом (прямым или косвенным). Виновный осознает общественную опасность деяния, направленного на лишение жизни другого человека, предвидит возможность или неизбежность наступления смерти и желает либо сознательно допускает или безразлично относится к возможной смерти потерпевшего. Лицо, имевшее умысел на убийство определенного лица, по ошибке убившее другое лицо, несет ответственность за убийство <1>, поскольку ошибка субъекта преступления относительно фактических обстоятельств, не относящихся, помимо его воли, к составу данного преступления, не оказывает никакого влияния на форму вины. Такая ошибка не может устранить умышленной вины, так как для наличия умысла при убийстве необходимо предвидение, что от совершаемых действий может последовать смерть человека <2>.

Особого внимания при квалификации заслуживает вопрос об отграничении убийства с косвенным умыслом от неосторожного причинения смерти <1>, а также от случаев причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть <2>. В Постановлении Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» указано, что при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения (п. 3). При определении содержания умысла виновного по делам о преступлениях против личности суд должен исходить не только из объяснений обвиняемого, но и из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления <3>.

Преступления против жизни и здоровья человека

Преступные деяния, совершенные против жизни и здоровья человека, закреплены в главе 16 Уголовного кодекса РФ. В данном законодательном акте представлен обширный список преступлений, которые можно разделить на три группы:

Преступления против жизни, закрепленные в статьях 105–110.2 Уголовного кодекса РФ. Закон охраняет жизнь любого человека, вне зависимости от состояния его физического или психического здоровья, а также степени социализации. В законодательстве РФ эвтаназия (ускорение смерти гражданина по его просьбе) запрещена и приравнивается к убийству.
Преступления против здоровья (статьи 111–118 Уголовного кодекса РФ). Здесь указаны преступные деяния, направленные на нанесение легких, средних и тяжких телесных повреждений, истязания, заражение болезнями.
Преступления против жизни и здоровья (закреплены в статьях 119–125 УК РФ). Сюда относятся случаи заражения венерическими заболеваниями, незаконное прерывание беременности, оставление в опасности, неоказание помощи больному человеку.

В преступлениях против жизни преступник и жертва – это всегда разные люди. Уголовный кодекс не предусматривает наказание за попытку самоубийства.

Уголовное право. Тренинг

1. Похищение человека считается оконченным преступлением: с момента фактического лишения свободы с момента удовлетворения требований, выдвигаемых похитителем с момента изъятия из естественной среды обитания и его перемещения с момента применения насилия

2. Какой из признаков не является признаком контрабанды: перемещение через таможенную границу РФ предметов помимо или с сокрытием от таможенного контроля перемещение через таможенную границу РФ предметов с недекларированием или недостоверным декларированием перемещение через таможенную границу РФ предметов с обманным использованием документов или средств таможенной идентификации перемещение через таможенную границу РФ предметов помимо или с сокрытием от таможенного контроля с прорывом таможенной границы

3. Присвоение и растрата отличается от кражи: объектом преступного посягательства способом завладения имуществом формой вины моментом окончания

4. Причинение физических или психических страданий, путем систематического нанесения побоев относится: к истязанию к побоям к причинению средней тяжести вреда здоровью к причинению легкого вреда здоровью

5. Насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК РФ) считается оконченным преступлением: с момента применения физического или психического насилия с момента угрозы применения насилия с момента применения насилия и окончания действий сексуального характера с момента применения насилия и начала действий сексуального характера

6. В чем выражается получение взятки (ст. 290 УК РФ): в получении взятки за действия (бездействия) в пользу взяткодателя, если такие действия (бездействия) входят в служебные полномочия должностного лица, либо оно может способствовать таким действиям (бездействием), за общее покровительство или попустительство по службе в получении должностным лицом лично или через посредника взятки за действия (бездействия) в пользу взяткодателя за общее покровительство или попустительство по службе в получении взятки за действия (бездействия) в пользу взяткодателя, если такие действия (бездействия) входят в служебные полномочия должностного лица, либо оно может способствовать таким действиям (бездействием). в получении должностным лицом лично или через посредника взятки за действия (бездействия) в пользу взяткодателя, если такие действия (бездействия) входят в служебные полномочия должностного лица, либо оно может способствовать таким действиям (бездействием), за общее покровительство или попустительство по службе

7. Под хранением наркотических средств понимается: умышленные действия, направленные на передачу наркотического. средств во владение другому лицу умышленные действия, в результате которых получено готовое к потреблению наркотического средство умышленные действия, направленные на получение наркотического средства во владение умышленные действия, связанные с нахождением наркотического средств во владении

8. Какое из названных преступлений не относится к компьютерным преступлениям: Нарушение правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети. Разглашение компьютерной информации Неправомерный доступ к компьютерной информации Создание, использование и распространение вредоносных программ

9. Кража чужого имущества это: тайное хищение чужого имущества хищение имущества с использованием служебного положения открытое хищение чужого имущества завладение имуществом путем обмана

10. Концом жизни признается момент: прекращения дыхания и сердцебиения появления трупных пятен. исчезновения пульсации в крупных артериях необратимых органических изменений в головном мозге и центральной нервной системе

11. Заведомо ложный донос отличается от клеветы: по субъекту по субъективной стороне по цели по потерпевшему

12. Предметом преступлений в сфере компьютерной информации является: ЭВМ как средство совершения преступления компьютерные программы информация на машинном носителе компьютерная информация на любом носителе

13. Какой объект является родовым в преступлениях против жизни и здоровья: конституционные права и свободы человека и гражданина жизнь и здоровье личность общественная безопасность и общественный порядок

14. Отличие заведомо ложного доноса (ст. 306 УК РФ) от клеветы (ст. 129 УК РФ) проводится: по объекту по субъекту по месту совершения преступления по субъективной стороне

15. Кто является субъектом государственной измены (ст. 275 УК РФ): иностранный гражданин или лицо без гражданства, достигшее 16 лет гражданин РФ, достигший возраста 18 лет иностранный гражданин или лицо без гражданства, достигшее 14 лет гражданин РФ, достигший возраста 16 лет

Состав преступления

Для привлечения злоумышленника к ответственности, в его деяниях должен присутствовать состав преступления. Он базируется на четырех признаках:

Субъект преступления. Речь идет о преступнике, спланировавшем и воплотившем злодеяние. К уголовной ответственности может быть привлечен вменяемый человек, достигший возраста 16 лет. При совершении особо тяжких преступлений уголовная ответственность может наступать с 14 лет.
Объект преступлений. Это общественные институты, против которых совершаются преступные действия. В данном случае это здоровье и жизнь человека. Человеческое здоровье определяется законом как совокупность физического, психического и социального благополучия индивида. Здоровье человека охраняется от начала его рождения и до наступления смерти.
Субъективная сторона. Заключается в отношении преступника к содеянному. Важным понятием в данном случае выступает прямой умысел. То есть, злоумышленник должен осознавать негативные последствия своих действий и желать их наступления. Кроме того, посягательства на жизнь и здоровье могут быть совершены с косвенным умыслом или неумышленно. В последнем случае мера пресечения может быть смягчена по решению суда.
Объективная сторона. Это внешние проявления преступления, доступные для анализа и изучения. Они могут выражаться в действии и бездействии, причинно-следственной связи между действиями и последствиями. Также объективная сторона – это способ, место, обстановка, время, орудия совершения преступления.

Вышеперечисленные признаки закреплены в Уголовном кодексе РФ. Для привлечения гражданина к уголовной ответственности требуется наличие всех признаков состава преступления. При отсутствии хотя бы одного из них, уголовное дело закрывается.

Жизнь как объект уголовно-правовой охраны

В науке уголовного права нет единого подхода к определению объекта преступления против жизни, к которым относится и убийство. Некоторые авторы полагают, что непосредственным объектом убийства являются общественные отношения по охране жизни человека. Право на жизнь рассматривается ими как объективное право каждого человека, которому противостоит обязанность всех других лиц воздерживаться от посягательств на жизнь другого человека [1].

А. Н. Красиков высказал точку зрения, согласно которой, при убийстве происходит посягательство, прежде всего, на права лица, а не на общественные отношения. Под непосредственным объектом посягательства при убийстве он рассматривает право на жизнь [2].

Н. И. Загородников придерживается противоположной точки зрения, признавая объектом убийства соответствующие общественные отношения по охране жизни. Он пишет: «Когда мы говорим жизнь, здоровье, мы имеем в виду не физическое значение «жизнь»…, а понимаем под этими терминами совокупность общественных отношений, относящихся к охране личности» [3].

Ряд авторов рассматривает жизнь человека в качестве объекта посягательства наряду с общественными отношениями. Так, по мнению Ю. А. Демидова, «ценность жизни или здоровья неизмеримо выше, чем совокупность подвергающихся посягательству общественных отношений… Учитывая ценностное соотношение, с одной стороны, общественных отношений, которым может быть причинен ущерб этими преступлениями, а с другой — жизнь и здоровье человека, закон указал на последние как на объекты, охраняемые нормами об ответственности за убийство и за телесные повреждения. Иное теоретическое решение данного вопроса — признание охраняемым объектом только общественных отношений — противоречит этическим положениям о ценности человека и прямым указаниям уголовного закона» [4].

Нам представляется более убедительной последняя точка зрения, поскольку жизнь человека является не только субъективным правом, охраняемым правовыми нормами, но и самостоятельной социальной, духовной и биологической ценностью. Поскольку убийство лишает человека этой ценности (жизни), неизбежно встает вопрос о том, когда начинается ее охрана и когда она прекращается. Уяснение этих временных рамок непосредственно связано с началом и окончанием жизни. Именно в этих пределах может наступать ответственность за убийство и другие посягательства на жизнь.

Существенное практическое значение для уголовно-правовой оценки деяния как преступления против жизни имеет определение границ жизни, т. е. момента ее начала и окончания. По вопросу о начале и окончании жизни в юридической и медицинской литературе можно встретить множество различных точек зрения. Так, А. А. Пионтковский считал, что моментом начала самостоятельной жизни младенца является либо начало дыхания, либо момент отделения пуповины [5].

Такого же мнения придерживается и С. В. Бородин, полагая, что моментом начала жизни следует считать мгновение, с которого организм ребенка способен самостоятельно функционировать и полностью отделен от организма матери [6]. Если признать ее правильной, то причинение смерти уже родившемуся ребенку, которого с организмом матери еще связывает пуповина, или же ребенка во время родов, у которого из утробы матери уже показалась головка, не считалось бы убийством в уголовно-правовом смысле.

Однако подобное умозаключение противоречит действующему ст. 106 УК РФ, которым установлена ответственность за лишение жизни ребенка матерью сразу же после родов или во время их, называемое убийством.

Более определенную позицию занимал А. А. Жижиленко. Он полагал, что, пока не начались роды, будет налицо умерщвление плода, а не убийство, но как только роды начались, в особенности, если часть младенца появилась наружу, можно говорить о рождении человека, убийство которого должно быть наказуемо [7]. По мнению биологов, жизнь человека как биологического индивидуума начинается с момента слияния ядер мужской и женской половых клеток и образования единого ядра, содержащего неповторимый генетический материал.

С этой точки зрения аборт на любом сроке беременности придется признавать намеренным прекращением жизни человека как биологического индивидуума. Такая точка зрения имеет право на существование, но она не должна привести к одинаковой уголовно-правовой защите жизни человека и плода. По нашему мнению, более обоснованной является позиция Н. И. Загородникова, который считает, что началом жизни человека следует признать начало физиологических схваток, так как этот момент свидетельствует о том, что плод достаточно созрел и имеет все необходимые качества для жизни.

Нормативное определение момента начала жизни содержится в ч. 1 ст. 53 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» [8] и определяется моментом отделения плода от организма матери посредством родов. Медицинские критерии живорождения определены в Приказе Минздравсоцразвития России от 27.12.2011 № 1687н «О медицинских критериях рождения, форме документа о рождении и порядке его выдачи» [9].

Медицинскими критериями рождения являются: 1) срок беременности 22 недели и более; 2) масса тела ребенка при рождении 500 грамм и более (или менее 500 грамм при многоплодных родах); 3) длина тела ребенка при рождении 25 см и более (в случае, если масса тела ребенка при рождении неизвестна); 4) срок беременности менее 22 недель или масса тела ребенка при рождении менее 500 грамм, или в случае, если масса тела при рождении неизвестна, длина тела ребенка менее 25 см, — при продолжительности жизни более 168 часов после рождения (7 суток).

Признаками живорождения являются: дыхание, сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры независимо от того, перерезана пуповина и отделилась ли плацента.

Таким образом, началом жизни, а значит и началом ее уголовно-правовой охраны является время отделения новорожденного от организма матери, свидетельствующее о том, что плод достаточно созрел для самостоятельной жизни. Эта позиция наиболее согласуется с действующим уголовным законом.

Момент окончания жизни, т. е. момент смерти, нормативно определен в ст. 9 Закона РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180–1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека» [10] и связывается с необратимой гибелью всего головного мозга (смерть мозга).

Проведенное исследование проблем уголовно-правовой охраны жизни позволяет сделать ряд выводов имеющих, по нашему мнению, вполне определенную теоретическую и практическую значимость.

Жизнь человека как объект уголовно-правовой охраны нельзя признавать совокупностью общественных отношений, обеспечивающих охрану биологического существования человека. Жизнь человека — это одна из фундаментальных ценностей, которая дается человеку и на охрану которой направлена система государственно-правовых средств.
Правовая охрана жизни как биологической ценности обеспечивается в пределах реального ее существования. Эти пределы ограничиваются рождением человека и его смертью.
Несмотря на разброс мнений юристов, медиков, биологов, началом жизни следует признать начало родов, а ее окончанием — биологическую смерть. Именно в этих временных границах может быть осуществлено посягательство на жизнь конкретного человека, признаваемое убийством.

Литература:

Кригер Г. А. К вопросу о разграничении убийства в состоянии аффекта и убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны / Г. А. Кригер // Вестник Московского университета. — 1961. — № 1. — С. 35–39.
Красиков А. Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека в России / А. А. Красиков. — Саратов, 1996. — С. 2. 174 с.
Загородников Н. И. Понятие объекта преступления в советском уголовном праве / Н. И. Загородников // Труды Военно-юридической академии. — 1951. — № 13. — С. 42–45.
Демидов Ю. А. Человек — объект уголовно-правовой охраны / Ю. А. Демидов // Государство и право. — 2002. — № 2. — С. 9–12.
Пионтковский А. А. Объект преступления. Советское уголовное право. Часть общая / А. А. Пионтковский. — М., 1959. — 174 с.
Бородин С. В. Преступления против жизни / С. В. Бородин. — М., 1999. — 290 с.
Жижиленко А. А. Преступность и ее факторы // Российский криминологический взгляд. — М., 2008, № 4. — С. 36–63.
Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации: федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № N 323-ФЗ: по сост. на 29 июля 2022 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2011. — № 48. — Ст. 6724.
О медицинских критериях рождения, форме документа о рождении и порядке ее выдачи: приказ Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 27 декабря 2011 г. № 1687н: по сост. на 02 сентября 2013 г. // Российская газета. — 2012. — 23 марта. — № 64.
О трансплантации органов и (или) тканей человека: закон РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-I: по сост. на 23 мая 2016 г. // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. — 1993. — № 2. — Ст. 62.