Ст. 280 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности» — комментарии и особенности

Многоканальная бесплатная горячая линия Юридические консультации по уголовному праву. Ежедневно с 9.00 до 21.00

Москва и область: +7 (495) 662-44-36

Санкт-Петербург: +7 (812) 449-43-40

Наказание

Как указано в ч. 1 ст. 280 УК РФ, за публичные призывы к экстремистским действиям виновным может грозить:

1. Денежное взыскание от 100 до 300 тыс. р. либо равное з/п (другому доходу) за 1-2 года.
2. До 3-х лет принудительных работ.
3. 4-6 мес. ареста.
4. До 4-х лет тюрьмы с запретом на замещение должностей или осуществление деятельности, установленных судьей, в течение также 4-х лет.

Если преступление совершено с использованием СМИ, Интернета и прочих информационно-телекоммуникационных систем, виновным могут быть назначены принудительные работы либо тюремное заключение. Срок наказания по ч. 2 ст. 280 УК РФ – до 5 лет. При этом в дополнение к основной санкции может вменяться запрет на замещение должностей либо ведение деятельности, определенных судом, на период до 3-х лет.

Основания для ответственности

Санкции по ст. 280 УК РФ устанавливаются на основании положений статей 13 (ч. 5), 14 и 29 Конституции.

Действующее законодательство запрещает всякую пропаганду социального, религиозного, расового, языкового, национального превосходства. При этом положения норм российского права действуют в тесной взаимосвязи с международными правовыми актами. К числу последних, в частности, следует относить:

1. Пакт о политических и гражданских правах.
2. Конвенцию о ликвидации расовой дискриминации во всех формах.
3. Декларацию Генассамблеи ООН о ликвидации дискриминации и нетерпимости на основе убеждений либо религии.
4. Конвенцию о защите свобод и прав человека.
5. Шанхайскую конвенцию о борьбе с сепаратизмом, терроризмом и экстремизмом.

В развитие положений Конституции и международно-правовых документов, ратифицированных РФ, Уголовный кодекс закрепляет запрет на публичные призывы к экстремистским действиям. Ст. 280 УК РФ устанавливает наказания не за любые действия, а только за те, которые обращены к неопределенному числу лиц.

Учитывая вышесказанное, положения рассматриваемой нормы не могут квалифицироваться как несоответствующие Конституции и несовместимые с правом на свободное выражение собственного мнения.

Комментарии к статье 280 Уголовного кодекса РФ

Юридическим основанием ответственности, предусмотренной в рассматриваемой норме, выступают положения статей 13, 14, 29 Конституции.

При введении 280 статьи в УК РФ законодатель руководствовался, в том числе, положениями о запрете пропаганды расового, национального, языкового, социального и иного другого превосходства, нормами международных правовых актов. В частности, учитывались положения Всеобщей декларации прав человека от 1948 г., Пакта от 1966 г., Декларации Генассамблеи ООН от 1981 г., Конвенции о ликвидации расовой дискриминации в любой форме от 1965 г., Конвенции о защите основных свобод и прав человека от 1950 г., Шанхайской конвенции о борьбе с экстремизмом, сепаратизмом и терроризмом от 2001 г.

Анализируя статью 280 УК РФ с комментариями КС о конституционности ее положений, можно отметить следующее. Суд обращает внимание на то, что Конституция РФ гарантирует всем свободу слова и мысли, запрещая вместе с этим агитацию, пропаганду, возбуждающую ненависть либо вражду по расовому, национальному и другим признакам.

Развивая конституционные предписания и положения международных документов, 280 статья УК РФ конкретизирует запреты, закрепляя ответственность не за любые действия, а за совершаемые публично и направленные на неопределенный круг субъектов. Из этого следует, что положения данной нормы нельзя рассматривать как противоречащие конституционным гарантиям.

Особенности терминологии

В примечании к ст. 280.1 УК РФ раскрывается понятие преступлений экстремистской направленности.

Ими считаются деяния, совершенные по мотивам идеологической, национальной, политической, религиозной, расовой ненависти либо вражды к какой-либо социальной группе.

Конструкция диспозиции этой нормы — бланкетная (отсылающая к другим правовым нормам). В этой связи для формирования четкого представления о понятии следует обратиться к положениям ФЗ № 114.

В указанном нормативном акте установлено, что экстремизм – это деятельность религиозных, общественных объединений, прочих организаций, СМИ, физлиц, связанная с планированием, организацией, подготовкой, совершением деяний, цель которых состоит в:

• насильственном изменении конституционного строя, нарушении целостности и подрыве безопасности государства;
• присвоении/захвате власти;
• создании НВФ (незаконных вооруженных формирований);
• террористической деятельности;
• возбуждении расовой, религиозной, национальной вражды, социальной ненависти;
• унижении национального достоинства.

Экстремизмом также считается организация массовых беспорядков, совершение актов вандализма, хулиганских действий, в связи с религиозной, национальной и другой ненавистью либо враждой по отношению к той или иной социальной группе. К преступлению приравнивается публичная демонстрация и пропаганда фашистских символов, атрибутики, финансирование экстремистских действий или иное содействие их осуществлению.

Публичные призывы и подстрекательство к совершению преступления:

попытка разграничения.

Ростокинский Александр Владимирович,

доцент Московского Городского Педагогического Университета.

Среди преступлений экстремистской направленности, как их определяет новая редакция ст.282.1 УК РФ,[1] важное место занимают деяния, предусмотренные ст.280 УК РФ. Публичные призывы выступают способом распространения и возбуждения вражды и ненависти к представителям различных социальных групп, конфессий, политических течений, национальностей и т.п., средством эскалации различных конфликтов и вовлечения в совершение противоправных действий групп граждан. Фактические данные действия являются провокационными, подстрекательскими. Поэтому представляется интересным сопоставить деяния, предусмотренные стю.280 УК РФ с нормами ч.4 ст.33 УК РФ о подстрекательстве к совершению преступлений.

По мнению Н.Ф. Кузнецовой, подстрекатель представляет собой «интеллектуального соучастника. Идею о выгоде, целесообразности, необходимости совершения преступления он внушает другому лицу (исполнителю), склоняя его тем самым к совершению уголовно наказуемого деяния. Способы склонения могут быть самыми разнообразными. Часть из них называет ст.33 УК РФ: уговоры, подкуп, угрозы».[2] А Ю.И. Красиков подчеркивает, что подстрекательство возможно лишь к совершению конкретного преступления… Нельзя признать подстрекательством к преступлению, если призывы, уговоры, советы не содержат мотивов посягательства на определенный объект. Общие призывы к совершению преступления, не адресованные конкретному лицу, не являются преступлением, их можно рассматривать как преступление лишь в случае, если в соответствии с уголовно-правовым законом они содержат признаки самостоятельного преступления».[3]

В качестве таковых называют преступления, предусмотренные ст.150 и 280 УК РФ. В первом случае законодатель устанавливает специальный объективный признак, несовершеннолетний возраст адресата подстрекательства, во втором — способ подстрекательства, публичность, т.е. адресатом выступает публика. Публичный характер некоторого действия Г.Г. Криволапов характеризует как совершение непосредственно в присутствии третьих лиц (в случае их устной формы — т.е. действий А.Р.) либо в расчете на ознакомление с ними других лиц (в случае их письменной формы).[4]

Очевидно, как и в других случаях нарушения общественного порядка, «публичность» выражается в том, что вследствие совершения деяния остаются материальные следы, доступные для восприятия неограниченного круга лиц. Поэтому к письменным материалам, представленных хотя бы и негласно, но в доступном для восприятия и ознакомления месте, следует приравнять подобную выкладку иных графических и аудиовизуальных материалов, например, в сети Интернет. Тем самым создаются условия для совершения отдельными лицами более тяжких преступлений на почве вражды и ненависти.

Так, именно под воздействием информации, содержавшейся в Интернет-изданиях, А. Копцев решил совершить нападение на синагогу, расположенную на улице Большой Бронной (г. Москва). 11.01.2006 г. во время вечерней молитвы он вошел в здание и начал наносить собравшимся беспорядочные удары имевшимся при нем ножом. Семеро пострадавших были госпитализированы, из них четверо- с тяжелыми ранениями.[5]

Следует отметить, что помимо экстремистской пропаганды, существуют иные разновидности подстрекательства, предусмотренные статьями Особенной части УК РФ: публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма (ст.205.1 УК); призывы к активному неподчинению законным требованиям представителей власти и к массовым беспорядкам, а равно призывы к насилию над гражданами (ч.3 ст.212 УК); публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (ст.354 УК РФ); склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ (ст.230 УК РФ), — а также некоторые другие.

В данных случаях тоже имеет место специфическое обнародование информации, способствующее формированию у некоторого круга лиц, т.е. публики, мотивов к совершению преступлений. Для привлечения виновного к ответственности вовсе не обязательно, чтобы под влиянием такого информационного (интеллектуального) воздействия третьи лица, или хотя бы одно лицо, совершили преступления. Да и практически невозможно достоверно установить такую связь в каждом случае.

Например, Карачаевским городским судом было рассмотрено уголовное дело по обвинению гр. Шайлиева К.А. в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.280 и ч.1 ст.282 УК РФ. Судом установлено, что Шайлиев К.А. с 1998 по март 2001 года являлся активистом, а с 1999 года и руководителем религиозного объединения «Мусульманское общество №3» (признанного судом экстремистской организацией). Активисты этого общества по приказу Шайлиева К.А. публично пропагандировали исключительность и превосходство мусульман над остальным населением Карачаево-Черкесской Республики и всего Северо-Кавказского региона, публично призывали к ведению войны против немусульманского населения с целью его порабощения…

Первым руководителем данной организации являлся с 1997г. А. Гочияев, ныне разыскиваемый за совершение террористических актов в г. Москве и Волгодонске, а из членов этого общества 19 человек привлечены к уголовной ответственности за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, причем 9 из них — за участие в незаконном вооруженном формировании.[6]

Следовательно, можно различать общее или универсальное подстрекательство, которое может иметь место при совершении любого преступления, кроме специально предусмотренных статьями Особенной части УК РФ, а также специальное подстрекательство, которое предусмотрено данными статьями, как оконченное преступление. Основанием выделения последних является повышенная общественная опасность самих действий подстрекателя, создающих опасность причинения вреда в будущем.

Но разнообразие подходов, используемых законодателем для конструирования составов специфических подстрекательств, объективно затрудняет разграничение их не только с подстрекательством к совершению конкретных преступлений, но и между собой. В полной мере сказанное относится к действующей редакции ст.280 УК РФ.[7]

Так, перечень преступлений, охватываемых понятием «террористическая деятельность», закреплен ст. 205 и 205.1 УК РФ, тогда как понятие «экстремистская деятельность» закреплено в другом нормативном акте, в ст.1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности», который, в свою

очередь, не содержит обратную отсылку к УК РФ, лишь казуально перечисляет признаки экстремизма (экстремистской деятельности).[8]

Среди названных Федеральным законом деяний встречаются как преступные, так и непреступные, административно наказуемые, в частности, выражающиеся пропаганде и публичном демонстрировании нацистской (сходных с нацистской до степени смешения) символики или атрибутики. Однако призывы к совершению административно наказуемых деяний не могут преследоваться по уголовному закону.

Далее, законодатель называет, как форму экстремизма, публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлениями. Данная норма, поистине, является уникальной, так как свидетельствует о простом непонимании законодателем сущности общественной опасности деяния.

Если государственного служащего заведомо ложно обвинят в убийстве – это клевета, да и то в случае публичности распространения измышлений. Если же звучат ложные обвинения в воспрепятствовании осуществлению гражданами их избирательных прав (независимо от мотивов злодейства! — А.Р.), то в действиях клеветников будет иметь место экстремизм. А если злоумышленники обвинят несчастного чиновника в том, что он ходит или ходил на службу в одежде с нацистской и т.п. символикой, то экстремизм в их деянии исключается. Ношение-то не преступно. Где же логика?

Наконец, нельзя игнорировать и конкуренцию правовых норм, вовсе недопустимую в вопросах установления оснований привлечения к уголовной ответственности. В соответствии с п.1) ст.1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» экстремизм — это публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность. Следовательно, публичные призывы к совершению терроризма являются не только преступлением, предусмотренным ст.205.2 УК РФ, а ещё и преступлением, предусмотренным ст.280 УК РФ. Так сказать, про запас…

Действующая редакция ст.280 УК РФ, очевидно, не позволяет отыскать решение данных вопросов, поскольку допускает расширительное толкование сферы уголовно-правового запрета.

Более простым выходом из сложившейся ситуации автору представляется отказ от ссылочного изложения нормативного материала ст.280 УК РФ с перечислением в ней конкретных преступлений, публичные призывы к совершению которых, образуют самостоятельный состав преступления. Во всех остальных случаях, особенно, при обнародовании призывов к совершению тяжких и особо тяжких преступлений, нужно применять общие нормы ч.4 ст.33 и ст.34 УК РФ, об ответственности за подстрекательство.

В частности, в настоящее время, по данным нормам определяется ответственность лиц, подстрекавших или публично призывавших к совершению наиболее опасных насильственных посягательств, против государства, порядка управления: убийство государственного или общественного деятеля (ст.277), насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст.278), вооруженный мятеж (ст.279), диверсия (ст.281), посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст.295), насильственные действия в отношении указанных лиц (ч.4 ст.296), посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст.317), применение насилия в отношении представителя власти (ст. 318), дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ч.3 ст.321); а также всех конвенционных преступлений (кроме предусмотренных ст.354 и 360 УК РФ), предусмотренных Главой 29 УК РФ. Сегодня террористической пропагандой признаются только призывы к совершению деяний, предусмотренных ст.277-279 и 360 УК РФ.

Поэтому необходимой мерой представляется криминализация в ст.354 УК РФ публичных призывов (возможно, и публичного оправдания их совершения — А.Р.) к совершению любых преступлений, предусмотренных Главой 34 УК РФ. С одной стороны, сфера применения общих норм о подстрекательстве уже ограничена как нормами ст.354, так и рядом других норм Особенной части УК. С другой стороны, криминализация публичных призывов к посягательству на один родовой объект в нормах различных глав УК РФ дезорганизует систему защиты рассматриваемых общественных благ.

Получится, что призывы к совершению преступления, предусмотренного ст.360 УК (Нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой), преследуются по ст.205.2 и посягают на общественную безопасность; призывы к развязыванию (но не планированию, подготовке или ведению! — А.Р.) агрессивной войны (ст.353 УК РФ) — как посягающие на мир и безопасность человечества — по ст.354 УК. В то же время, призывы к геноциду (ст.357 УК РФ), очевидно, надлежит квалифицировать по ст.280 УК, как деяния посягающие на безопасность государства и конституционный строй. Такой подход представляется совершенно не приемлемым, поскольку в рамках его общественная опасность одного действия (1), инициирующего другое действие (2), проявляться не в различных сферах, а в одной сфере, в той, в которой по замыслу виновного и должны возникнуть последствия инициируемого действия (2).

На основании изложенного, следует различать общее (универсальное) подстрекательство, которое может иметь место при совершении любого преступления, кроме специально предусмотренных статьями Особенной части УК РФ, а также специальное подстрекательство, которое предусмотрено данными статьями. Такое подстрекательство признается оконченным преступлением с момента совершения действий, описанных в диспозициях соответствующих статей.

Для исключения коллизий законов диспозицию нормы ст.280 УК РФ необходимо сформулировать так же как ст.205.1 УК РФ, т.е. путем перечисления составов преступлений, представляющих наибольшую опасность для государственного (конституционного) строя, государственного управления, правосудия, общественной безопасности. При этом необходимо будет решить вопрос обоснованности нахождения данной статьи в Главе 29 «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства».

В другой норме целесообразно предусмотреть уголовную ответственность за совершение публичных призывов к совершению любого преступления против мира и безопасности человечества, предусмотренного Главой 34 УК РФ.

Поступила в редакцию 19 декабря 2007 г.

Особенности судебной практики по ст. 280 УК РФ

При рассмотрении дел вопрос о публичности обращений виновных должен решаться с учетом способа, места, обстановки и прочих обстоятельств совершения деяния.

Необходимо понимать разнообразие способов и средств, которыми могут воспользоваться преступники. Например, публичными призывами следует считать:

• Обращение к людям в общественном месте, на собрании, демонстрации, митинге.
• Распространение листовок.
• Размещение объявлений в Интернете (в блогах, на сайтах, в дневниках с открытым доступом).
• Вывешивание агитационных плакатов.
• Распространение сообщений через электронную почту.

В каждом отдельном деле должно быть, кроме прочего, установлено, что публика воспринимала направленные ей призывы.

Судебная практика

Суды в своей работе должны руководствоваться не только федеральным законодательством, но и Постановлением ВС РФ от 28.06.2011 г. № 11. В нём даётся разъяснение к понятиям Уголовного кодекса и правила применения норм.

Судебная практика в отношении экстремистской деятельности неоднородна.

Для разрешения дела судья должен учитывать следующие факторы:

1. Место совершения.
2. Способ.
3. Обстановка в стране, определённом месте и обществе.

В 2015 году политическую активистку приговорили к 2 годам в колонии-поселении по нескольким причинам. В том числе за положительное отношение к желанию некоторых граждан России «присоединиться к Украине». Высказанное мнение судьёй признано побуждением к изменению конституционного строя с помощью насилия. Большую роль в принятом решении сыграла политическая обстановка в обществе.

Разграничить состав 280 статьи и других смежных преступлений нередко бывает очень сложно. Например, в видеоролике, размещённом в публичном доступе, рассказывают, что азиаты притесняют европейцев, хотят уничтожить их, убивают людей только за светлый цвет кожи. Тогда наказание последует по санкции нормы 282. Но если в качестве итога говорится о необходимости объединиться и начать убивать азиатов, деяние будет рассматриваться как призыв к экстремизму.

В настоящее время более 90% обвинительных приговоров вынесено за размещение постов в Интернете, в том числе за копирование чужих записей на личной странице пользователя.

Специфика квалификации

Состав деяния, предусмотренного ст. 280 УК РФ, считается формальным. Преступление является завершенным в момент публичного распространения (провозглашения) хотя бы одного сообщения. При этом факт достижения или недостижения цели значения не имеет. Другими словами, обращение может и не побудить других людей на осуществление экстремистской деятельности.

Размножение, изготовление, хранение материалов для последующего их использования в пропагандистских целях не влечет ответственности. В соответствии со ст. 30 УК, стадия приготовления к деянию ненаказуема. Аналогичное правило действует и в случаях приготовления к посягательству с использованием СМИ.

Если публичные обращения привели к массовым беспорядкам либо вооруженным мятежам, действия виновных квалифицируются по совокупности со статьями 212 и 279 УК.

Субъективная часть

Деяние, предусмотренное в 280 статье, совершается умышленно. При этом умысел имеет прямую направленность.

Виновный понимает противоправность своих призывов, но желает их высказывать.

Для установления мотива необходимо учитывать продолжительность межличностных отношений между преступником и потерпевшим, наличие/отсутствие конфликтов, не связанных с идеологическими, национальными и иными взглядами, принадлежностью к какой-либо социальной или религиозной группе.

Разграничение ст. 280 и 282 УК РФ

В рассматриваемой норме предусматриваются санкции только за публичные призывы к экстремистским действиям.

Если имеет место распространение неопределенному числу субъектов информации, обосновывающей необходимость совершения неправомерных действий в отношении других лиц по признаку религиозной принадлежности, расы, национальности и так далее, или сведений, оправдывающих такое поведение, такие деяния подпадают под 282 статью УК при наличии других признаков состава этого преступления.

Необходимо разграничивать высказывания, в которых утверждается необходимость совершения неправомерных действий (ст. 282) и призывы к ним (ст. 280). Последние расцениваются как разновидность действий, цель которых состоит в возбуждении ненависти.

К примеру, в Интернете размещено видео, на котором утверждается, что представители одной расы повсеместно притесняются представителями другой, что последние выбрали курс на уничтожение и искоренение первых, а преступления, совершаемые ими, имеют исключительно расовый подтекст. В этом случае присутствуют признаки состава, предусмотренного 282 статьей.

Если же в заключение на этом видео звучит призыв сплотиться для уничтожения других людей, то имеют место признаки ст. 280. Конструкция преступления предусматривает действия, охватываемые 282 статьей. Соответственно, размещение такого видео квалифицируется только по ст. 280.

Что касается публичного призыва к террористической деятельности, то, в силу положений части третьей 17 статьи УК, такие действия подпадают не под рассматриваемую норму, а под часть 1 либо 2 ст. 205.2 (в зависимости от обстоятельств).

Отграничение деяний

На практике нередко возникают сложности при квалификации действий по статьям 280, 282 УК РФ. Эти два преступления необходимо отграничивать по следующим признакам.

Согласно рассматриваемой норме, наказание вменяется только за публичный призыв к экстремизму. Публичное распространение сведений, обосновывающих необходимость осуществления противоправной деятельности по отношению к гражданам иной расы, религиозной принадлежности, национальности и пр. или информации, оправдывающей ее, квалифицируется по 282 статье.

Необходимо дифференцировать высказывания, в которых утверждена необходимость совершать незаконные действия (ст. 282) и призывы к их совершению (ст. 280). В последнем случае говорят о виде деятельности, направленной на возбуждение ненависти.

Допустим, в Интернете размещен ролик, в котором доказывается факт притеснения представителями одной расы лиц, принадлежащих к другой расе, приводятся примеры уничтожения и искоренения людей, совершения особо тяжких деяний. В такой ситуации налицо признаки состава 282 статьи.

Если в заключении видеообращения высказывается вывод о том, что нужно объединиться против притесняющих лиц и начать их убивать, то применению подлежит ст. 280. Дополнительно по 282 статье такое деяние не квалифицируется.